– Это аттракцион при дороге. Один из лучших. А значит, место силы.
– Повтори-ка.
– Очень просто, – объяснил Среда. – В других странах за прошедшие годы люди распознавали места силы. Иногда это естественный утес или что-то еще, иногда просто место, ну, какое-то особенное. Люди знали, что в них происходит нечто важное, что это как бы фокусная точка или канал, окно в имманентное. И потому они строили там святилища и соборы, или возводили кольца стоячих камней, или… Ну, суть ты понял.
– Церквей по всей Америке полно, – сказал Тень.
– Да, в каждом городе. Иногда в каждом квартале. И в этом контексте они столь же значимы, как приемные дантистов. Нет, в США люди, во всяком случае, некоторые, еще чувствуют зов, ощущают, как что-то зовет их из трансцендентной пустоты, и откликаются тем, что строят из пивных бутылок модель городка, в котором никогда не были, или ставят гигантский приют для летучих мышей в той части страны, которую летучие мыши традиционно отказываются посещать. Аттракционы у дороги. Людей тянет к местам, где, будь они в других частях света, они распознали бы ту сторону своей души, которая поистине трансцендентна – а в результате публика покупает хот-доги и разгуливает, испытывая удовлетворение на уровне, который не в силах описать, а под ним – еще более глубинное недовольство.
– Ну и сумасшедшие же у тебя теории.
– Ничего тут нет теоретического, молодой человек, – возразил Среда. – Уж ты-то должен был это сообразить.
Была еще открыта только одна билетная касса.
– Через полчаса продажа билетов закончится, – сказала девушка в окошке. – Понимаете, нужно как минимум два часа, чтобы все обойти.
За билеты Среда заплатил наличными.
– Где тут скала? – спросил Тень.
– Под домом, – отозвался Среда.
– А где дом?
Вместо ответа Среда приложил палец к губам, и они пошли вперед. Пианола где-то наигрывала мелодию, которой полагалось быть, вероятно, «Болеро» Равеля. Более всего «Дом» походил на холостяцкий особняк, перестроенный по моде шестидесятых в «геометрическом» стиле: обнаженная кладка стен, множество лестниц и переходов, повсюду пушистые ковровые дорожки и роскошно-безобразные настольные лампы с цветными витражными абажурами, напоминающими шляпки мухоморов. За пролетом винтовой лестницы оказался еще один набитый безделушками зальчик.
– Говорят, его построил злой близнец Фрэнка Ллойда Райта, – сказал Среда. – Фрэнк Ллойд Ронг[7]. – Он усмехнулся собственной шутке.
– Я видел такую надпись на футболке, – ответил Тень.
Снова вверх-вниз по лестницам – и они оказались в длинном-предлинном зале со стенами из сплошного стекла, который, подобно игле, выступал над голой черно-белой землей в сотне футов под ногами. Тень смотрел, как кружится и падает снег.
– Это и есть Дом на Скале? – недоуменно вопросил он.
– Более или менее. Это – Зал Бесконечности, часть самого дома, хотя и был пристроен позднее. Если уж на то пошло, молодой человек, мы не видели еще и малой части чудес этого заселения.
– По твоей теории выходит, – сказал Тень, – что самое священное место Америки – это «Уолт Дисней Уорлд».
Нахмурившись, Среда погладил бороду.
– Уолт Дисней купил несколько апельсиновых рощ во Флориде и построил вокруг них туристической городок. Никакой магии там нет. Впрочем, в первоначальном «Диснейленде» могло быть что-то настоящее. Возможно, пусть извращенная и недоступная, магия там все же была. Но некоторые местности Флориды полны истинной магии. Нужно только уметь их увидеть. Что до русалок Уики Вачи… Иди за мной, нам сюда.
Музыка неслась отовсюду: позвякивающая и нестройная, со слегка сбитым ритмом и отставанием на такт. Среда затолкал пятидолларовую банкноту в разменный автомат, и из прорези высыпалась пригоршня латунных кругляшков. Один он бросил Тени, который поймал его и, заметив, что за ним наблюдает маленький мальчик, зажал кругляшок между большим и указательным пальцами и проделал трюк с исчезновением. Малыш убежал к матери, которая изучала одного из вездесущих Санта-Клаусов – табличка возле него гласила: «ВЫСТАВЛЕНО БОЛЕЕ ШЕСТИ ТЫСЯЧ ЭКЗЕМПЛЯРОВ», – и настойчиво потянул ее за подол юбки.
Тень и Среда ненадолго вышли на улицу, а потом последовали за указателями к Улице Вчерашних Дней.
– Сорок лет назад Алекс Джордан – его лицо на жетоне, который ты спрятал в ладонь, Тень – начал строить дом на выступе скалы посреди поля, которое ему не принадлежало, и даже он не сумел бы объяснить, почему он это делает. На постройку стали приходить поглазеть любопытные и зеваки и те, кто не относился ни к первым, ни ко вторым и кто не смог бы сказать, зачем пришли. Поэтому Джордан поступил так, как поступил бы каждый разумный американец его поколения: он начал брать с них деньги, самую малость. Быть может, никель с каждого. Или четверть доллара. И продолжал строить, а люди все приходили.
7
В оригинале игра слов: Frank Lloyd Wright (wright = right (англ.) – верный, правильный) и Frank Lloyd Wrong (wrong (англ.) – неправильный). – Примеч. библиотекаря.