Йоко пришла с кухни, неся широкий поднос, и повела Роберта и Алию за собой к низенькому белому столику в углу комнаты, вокруг которого лежали белые же мягкие циновки.
Когда они расселись, хозяйка медленно, как подобало, расставила миниатюрные чоко – специальные чаши, – и налила им тёплый алкоголь из керамического токкури – кувшинчика, напоминавшего графина.
Младший Кеннеди сделал тоже для неё.
Они выпили, сказав: «Компай!».
Это соответствовало ирландской традиции поминания умерших, и младший Кеннеди не стал отказываться.
Напарница последовала его примеру, а потом долго и часто дышала, обмахиваясь обеими руками – сакэ оказалось крепким, почти, как водка, которую Роберт попробовал во время переговоров с Добрыниным[5] в Кризис и помнил до сих пор. Ему очень не понравилась эта «огненная вода», обжегшая горло. Он предпочитал другие «напитки богов». Например, медовый эль с его исторической родины, по древнейшему рецепту, известному одному лишь королю фэйри – Оберону.
Йоко подняла кувшинчик, чтобы налить всем ещё – Алия закрыла свою чашечку ладонью и замотала головой, горько искрившись.
Мисс Оно, не пожав плечами, как поступил бы младший Кеннеди, наполнила только его чоко – как было принято.
– Морж давно Вернулся? – спросил Роберт.
– Семьдесят шесть лет назад, – ответила Йоко, прищурив и без того узкие глаза, чтобы подумать.
– Тринадцать – несчастливое число, – заметила Алия.
Младший Кеннеди сразу же понял, как стажёрка получила эту сумму.
– Значит, он опять оживёт, когда его алтарь очистят или воздвигнут другой: не Imagine, открытый для фанатов, поклонников и фанатиков в 1985м.
Такое мысленное предположение казалось очень логичным.
Роберт не раз размышлял почему он сам Вернулся?
Каждый из них отыскивал путь обратно не спустя определённый период, как уверяли поначалу Умники, а при конкретных условия. То есть в исследовательском центре ошибались. Но если оказались правы, то Леннону потребовалось бы 4 года, поскольку через 4 года после его смерти – в 1984м – был издан альбом «Milk and Honey», который в основном состоит из сессий для альбома «Double Fantasy» – того самого, который он подписал убийце.
– Получается, Морж был с Вами? Всё время? Скучно, наверное, ему было? – поинтересовалась Алия.
– Время, потерянное с удовольствием не является потерянным, – возразила мисс Оно.
Роберт осознал, что Йоко повторяет слова умершего мужа.
– Нам нравилось находиться рядом.
– Однообразная жизнь, – заметил Роберт.
– Жизнь – это то, что происходит с тобой, пока ты строишь планы.
Она продолжала выдавать чужие рассуждения на свои.
Младший Кеннеди нахмурился.
Его напарница увлечённо слушала.
– Мы наслаждались друг с другом, даже не касаясь, потому что я считала его призраком.
Алия мечтательно вздохнула, подняв глаза к потолку.
– Когда ты влюблен и когда кто-то спрашивает тебя: «Как ты можешь быть с этой женщиной?», ты отвечаешь: «Что вы хотите этим сказать? Почему вы хотите бросить в неё камень? Или наказать меня за то, что я люблю?», – повторил Роберт слова Леннона – тот реально был одержим.
Йоко обернулась к нему, подалась вперёд через стол и, безумно сверкая зрачками, прошептала:
– Если бы я тогда не захотела прогуляться от 72й, вместо того чтобы выйти из лимузина в охраняемом дворе, умер бы Боуи. Но цветы распустились в теле моего Моржа, – прозвучало, как «моего Мужа».
Младший Кеннеди знал, что после задержания Марк Чепмен уверенно заявил полиции: «Если бы у меня не получилось убить Джона Леннона, я пошёл бы к Дэвиду Боуи, который в тот вечер играл роль Джозефа Меррика в пьесе "Человек-Слон". Я фотографировал Боуи у дверей на сцену и сразу после этого отправился к дому Леннона, чтобы застрелить его». Если бы он не смог, то вернулся в театр и застрелил «хамелеона рок-музыки». Он хотел «похитить славу» музыканта и стать знаменитым. Ему было тяжело чувствовать себя «большим ничтожеством». У Чепмена нашли афишу пьесы «Человек-Слон», на которой имя «Дэвид Боуи» несколько раз было жирно обведено чёрным.