Фраза «Дева во чреве приимет и родит сына» (Ис., гл. 7, ст. 14) была истолкована таким образом, что она якобы означает Иисуса Христа и его мать Марию, после чего христианский мир повторял ее более тысячи лет. Это мнение породило столь великое неистовство, что оно все оказалось запятнано кровью и отмечено скорбью. Я, правда, не намереваюсь вступать в полемику относительно предметов такого рода и ограничиваюсь показом того, что Библия поддельна, с тем чтобы, убрав основание, сразу опрокинуть все воздвигнутое на нем здание суеверий. Однако я все же коротко остановлюсь на разоблачении ложного применения этого отрывка.
Мне нет дела до того, подшутил ли Исайя над Ахазом, царем иудейским, к которому обращен этот отрывок. Я хочу только показать, что он применяется неверно и не более относится к Христу и его матери, чем ко мне и моей матери.
Попросту история такова: царь Сирии и царь Израиля (я уже упомянул, что евреи разделились на два народа, один из которых назывался Иудеей и столицей которого был Иерусалим, а другой — Израилем) объединились в войне против Ахаза, царя Иудеи, и их армии шли на Иерусалим. Ахаз и его народ встревожились, и, как говорится в [гл. 7] ст. 2: «И всколебалось сердце его и сердце народа его, как колеблются от ветра дерева в лесу».
При таком стечении обстоятельств Исайя обращается к Ахазу и убеждает его от имени бога(лицемерное выражение всех пророков), что эти два царя не преуспеют против него, а чтобы убедить в этом Ахаза, советует ему испросить знамения. Ахаз, как говорится в книге, отказался это сделать по той причине, что он не желал искушать господа. На это Исайя, будучи сам рассказчиком, замечает (ст. 14): «Итак, сам господь даст вам знамение: се, дева во чреве приимет и родит сына», и (ст. 16) : «Ибо прежде нежели этот младенец будет разуметь отвергать худое и избирать доброе, земля та, которой ты страшишься», имеются в виду Сирия и Израиль, «будет оставлена обоими царями ее». Таковы были знамение и время, отведенное для исполнения обещания, а именно прежде чем дитя сможет различить зло и добро и, отвергнув первое, избрать второе.
Зайдя так далеко, Исайя во избежание обвинения в лжепророчестве и последствий такого обвинения встал перед необходимостью принять меры для того, чтобы знамение это свершилось. Конечно, никогда не составляет труда найти беременную девушку или сделать ее беременной; а возможно, Исайя и знал такую поблизости, я не думаю, что пророкам того времени можно больше верить, чем современным попам. Но как бы то ни было, Исайя говорит в следующей главе (ст. 2): «И я взял себе верных свидетелей: Урию священника и Захарию, сына Варахиина. И приступил я к пророчице, и она зачала и родила сына».
Такова глупая история этого ребенка и этой девственницы. На беззастенчивом извращении — вот на чем Матфей в своей книге, а также бесстыдство и низость попов позднейшего времени основали учение, именуемое ими Евангелием. Они заявляют, что история эта предвещает зачатие Иисуса Христа помолвленной и позднее вышедшей замуж женщиной, которую они именуют девственницей, от духа, которого они называют святым, через семьсот лет после того, как была рассказана упомянутая глупая история. В это учение я не верю нисколько и без колебаний скажу, что оно столь же вымышленно и лживо, сколь истинен бог [20].
Но для того чтобы показать лживость Исайи, нам достаточно только обратить внимание на продолжение истории. Хотя Исайя хранит об этом молчание, в 28-й главе второй книги Паралипоменон сообщается, что эти два царя, вместо того чтобы потерпеть поражение в войне против Ахаза, царя иудейского, как именем господа предсказывал Исайя, имели успех. Ахаз потерпел поражение и был разбит; сто двадцать тысяч его людей были убиты; Иерусалим был разграблен, а двести тысяч женщин, сыновей и дочерей были уведены в плен. Но довольно об этом лжепророке и обманщике Исайе и лживой книге, носящей его имя.
Я перехожу к книге Иеремии. Этот пророк, как его называют, жил в то время, когда Навуходоносор осадил Иерусалим, в царствование Седекии, последнего царя Иудея. Против него возникло сильное подозрение в том, что он изменил евреям в пользу Навуходоносора. Все, что касается Иеремии, характеризует его как двуличного человека. В своей метафоре о сосуде и глине (гл. 18) он так хитроумно и сдержанно формулирует свои предсказания, что всегда оставляет лазейку, в которую можно было бы ускользнуть в случае, если события будут развиваться вопреки тому, что он предсказал.
В 7-м и 8-м стихах этой главы он заставляет всемогущего сказать: «Иногда я скажу о каком-либо народе и царстве, что искореню, сокрушу и погублю его; но если народ этот, на который я это изрек, обратится от своих злых дел, я отлагаю то зло, которое помыслил сделать ему». Здесь сделана оговорка по поводу одной стороны дела; теперь по поводу другой.
Стихи 9 и 10: «А иногда скажу о каком-нибудь народе и царстве, что устрою и утвержу его; но если он будет делать злое перед очами моими и не слушаться гласа моего, я отменю то добро, которым хотел облагодетельствовать его». Согласно такому построению пророчества, пророк никогда не ошибется, хотя всемогущий может ошибаться. Подобные абсурдные увертки и эта манера говорить о всемогущем, как говорят о человеке, несообразна ни с чем, кроме глупости Библии.
Что же касается подлинности книги, то достаточно прочесть ее, чтобы положительно решить, что Иеремия не был ее автором, хотя некоторые отрывки в ней могли быть им высказаны. Исторические части, если только их можно так назвать, сильнейшим образом перепутаны; одни и те же события излагаются по нескольку раз, каждый раз в иной манере, а иногда в полном противоречии друг с другом. Такой беспорядок продолжается до самой последней главы, где история, которой посвящена большая часть книги, начинается заново и неожиданно обрывается.
Книга похожа на сборник бессвязных анекдотов о лицах и событиях того времени, соединенных вместе так грубо, как если бы различные противоречивые сообщения, которые можно найти в пачке газет, о лицах и событиях настоящего времени были собраны вместе без дат, порядка или пояснения. Я приведу несколько примеров такого рода.
Из 37-й главы явствует, что армия Навуходоносора, называемая войском халдеев, в течение некоторого времени осаждала Иерусалим. Услышав, что армия египетского фараона идет против нее, она сняла осаду и временно отступила.
Здесь надо упомянуть, чтобы стала понятна эта запутанная история, что Навуходоносор осадил и взял Иерусалим в царствование Иоакима, предшественника Седекии, и именно Навуходоносор сделал Седекию царем или, скорее, вице-королем, а эта вторая осада, о которой говорит книга Иеремии, была вызвана восстанием Седекии против Навуходоносора. Это в некоторой степени объясняет, почему Иеремию заподозрили в предательстве в пользу Навуходоносора, которого Иеремия в 43-й главе (ст. 10) называет слугой божьим. 11-й [12-й и 13-й] стих 37-й главы гласит: «В то время, как войско Халдейское отступило от Иерусалима, по причине войска фараонова, Иеремия пошел из Иерусалима, чтобы уйти в землю Вениаминову, скрываясь оттуда среди народа. Но когда он был в воротах Вениаминовых, бывший там начальник стражи, по имени Иреия, сын Селемии, сына Анании, задержал Иеремию пророка, сказав: „ты хочешь перебежать к халдеям?“» Будучи, таким образом, задержан и обвинен, Иеремия после допроса был заточен в тюрьму по подозрению в предательстве, где и оставался, как утверждается в последнем стихе этой главы.
Но в последующей главе о заточении Иеремии сообщается иначе, без связи с первым рассказом. Его заточение приписывается другим обстоятельствам, для выяснения которых надо вернуться к 21-й главе. Там утверждается (ст. 1), что Седекия послал Пасхора, сына Малхиина, и Софонию, сына Маасея, священника, к Иеремии, чтобы осведомиться у него о Навуходоносоре, чья армия стояла тогда под Иерусалимом. И Иеремия сказал им (ст. 8 и 9): «И народу сему скажи: так говорит господь: вот я предлагаю вам путь жизни и путь смерти. Кто останется в этом городе, тот умрет от меча, и голода, и моровой язвы; а кто выйдет и предастся халдеям, осаждающим вас, тот будет жив, и душа его будет ему вместо добычи».
Этот разговор внезапно обрывается в конце 10-го стиха 21-й главы. Книга же эта находится в таком беспорядке, что для отыскания продолжения этого совещания мы должны пропустить шестнадцать глав, трактующих о различных предметах. Как я уже упоминал, мы приходим к первому стиху 38-й главы.