По мнению Мэтьюсона, в тайну следовало посвятить доктора Бенджамина Веста, чей труд об орбите Венеры снискал ему славу глубокого мыслителя и ученого; преподобного Джеймса Меннинга, президента колледжа, который недавно приехал из Варрена и временно поселился в новом здании колледжа на Кинг-стрит, ожидая завершения работ в доме на холме у Пресвитериал-Лейн; бывшего губернатора Стефена Хопкинса, члена философского общества в Ньюпорте, известного замечательной широтой взглядов; Джона Картера, издателя местной «Газетт»; всех четырех братьев Браун — Джона, Джозефа, Николаса и Мозеса, городских магнатов (Джозеф проявлял большой интерес к науке); старого доктора Джейбза Бовена, большого эрудита, непосредственно знакомого со странными заказами Карвена, и Абрахама Виппла, капитана капера, человека фантастической энергии и храбрости, которого прочили в руководители в случае, если придется прибегнуть к каким-либо активным действиям.
Миссия Мэтьюсона оказалась более чем успешной, ибо, несмотря на то что некоторые из числа избранных им верных людей отнеслись довольно скептически к сверхъестественному аспекту рассказанной Виденом истории, никто не сомневался в необходимости принять тайные и хорошо продуманные меры. Было ясно, что Карвен представляет потенциальную опасность для жизни не только города, но и целой колонии, и его следовало уничтожить любой ценой.
В конце декабря 1770 года группа наиболее уважаемых горожан собралась в доме Стефена Хопкинса и обсудила план предварительных действий. Они внимательно ознакомились с записями, которые Виден передал капитану Мэтьюсону; чтобы засвидетельствовать некоторые детали, пригласили и самого молодого штурмана вместе с его приятелем Смитом. К концу встречи всех охватил непонятный ужас, но его пересилила мрачная решимость, которую лучше остальных выразил громогласный и грубоватый капитан Виппл. Не следует ставить в известность губернатора, ибо законные средства здесь явно недостаточны. Карвен, повелевавший тайными силами, о могуществе которых присутствующие могли только догадываться, не относится к людям, которых можно, не подвергаясь опасности, уведомить, что их присутствие в Провиденсе нежелательно. Он способен принять ответные меры, но даже если этот страшный человек согласится уехать, бремя последствий его тягостного пребывания в городе ляжет на плечи других. Времена тогда были беззаконные, и люди, которые долгие годы служили на королевских таможенных судах, не остановились бы перед любыми жестокостями, если того требовал долг. Карвена нужно застать врасплох в Потуксете, отправив на его ферму большой отряд испытанных в сражениях моряков, и заставить наконец дать исчерпывающие объяснения. Если окажется, что он — безумец, забавляющийся криками и воображаемыми разговорами на разные голоса, то следует его отправить в сумасшедший дом. Если же здесь кроется что-то похуже, если действительно существуют ужасные подземелья, то он и остальные обитатели дома должны умереть. Это нужно сделать без лишнего шума, и даже жена и тесть Карвена не должны ничего знать о причинах и обстоятельствах его гибели.
Пока шло обсуждение таких серьезных мер, в городе произошел случай настолько дикий и необъяснимый, что в течение нескольких дней во всей округе только о нем и говорили. В глухую лунную январскую полночь, когда землю покрывал глубокий снег, в окнах внезапно загорелся свет и показались головы сонных обывателей, которых разбудили ужасающие крики, разнесшиеся эхом вдоль реки и до вершины холма; те, кто жил возле Вейбоссет-Пойнт, видели, как какое-то огромное белое существо лихорадочно барахтается в ледяной воде перед грязной площадью у таверны «Голова турка». Вдали громко лаяли собаки, но сразу умолкли, когда до них долетел шум на улицах встревоженного города. Люди с фонарями и заряженными мушкетами выбегали из домов посмотреть, что происходит, ноих поиски не увенчались успехом. Однако на следующее утро в ледяных заторах у южных опор Большого Моста, между Длинным Доком и винным заводом Эббота, нашли безжизненное обнаженное тело огромного мускулистого мужчины, что стало темой бесконечных догадок и разговоров. Перешептывались между собой в основном люди старшего поколения, а не молодежь, потому что замерзшее лицо с выпученными от ужаса глазами показалось городским старожилам знакомым. Старики, дрожа от страха, обменивались беглыми замечаниями: каким бы невероятным это ни казалось, но в застывших искаженных чертах угадывалось сходство с человеком, который умер пятьдесят лет назад!