В девять часов утра в кабинет мистера Варда вошли детективы и доложили о результатах расследования. К сожалению, они не сумели разыскать мулата, которого звали Брава Тони Гомес, и не выяснили, откуда приехал в Провиденс доктор Аллен. Они так и не установили, где он находится в настоящее время. Однако им все же удалось собрать множество фактов, касающихся загадочного чужестранца, в частности, отзывы о нем жителей Потуксета. Аллен считался очень странным человеком, и, по общему мнению, носил либо крашеную, либо фальшивую бороду. И действительно, в комнате, которую он занимал, детективы нашли брошенные им черные очки и искусственную бороду. Он обладал поистине незабываемым голосом, — что мог подтвердить мистер Вард, однажды говоривший с ним по телефону, — гулким и очень низким басом, словно отдававшимся многократным эхом. Взгляд его, по свидетельству тех, кто с ним встречался, был тяжелым и злобным, и это не скрывали даже темные очки. Некий торговец, получивший расписку от доктора Аллена, удивился его странному угловатому почерку; та же манера письма отличает найденные в его комнате заметки.
Люди, рассказывавшие о случаях вампиризма, которые наблюдались прошлым летом в тех краях, считали, что преступления совершал именно Аллен. Детективы познакомились и с показаниями полицейских, посетивших коттедж Чарльза после нападения на грузовики. Они не заметили в «докторе» ничего странного, но утверждали, что он там распоряжался, а Чарльз лишь выполнял приказания. В доме царил полумрак, и они не смогли ясно различить черты лица, но узнали бы его, если бы увидели еще раз. Борода Аллена выглядела как ненастоящая; они также вспомнили, что на лбу над правым глазом у него имелся небольшой шрам. Тщательный обыск в комнате не дал существенных результатов — обнаружены уже упомянутые очки и искусственная борода, а также несколько карандашных заметок, набросанных корявым, угловатым почерком, идентичным, как понял Виллет с первого взгляда, тому, которым составлены рукописи давно усопшего Карвена и заметки в записной книжке, найденной доктором в исчезнувших загадочным образом катакомбах.
Сопоставив все факты, Виллет и Вард с ужасом посмотрели друг на друга: почти одновременно им пришла в голову одна и та же безумная мысль… Фальшивая борода и черные очки, характерная манера письма колдуна, старинный портрет Карвена с небольшим шрамом над правым глазом, молодой человек в лечебнице с точно такой же отметиной, гулкий бас… Мистер Вард вспомнил, как во время последнего визита услышал этот голос из уст своего сына, забывшего на время, что он якобы обречен изъясняться внушающим жалость хриплым шепотом… Кто видел Чарльза и Аллена вместе после визита полицейских в коттедж? Разве не после внезапного исчезновения лже-доктора юноша забыл о своем страхе и переселился в Потуксет? Карвен — Аллен — Чарльз Вард: в какой противоестественный, чудовищный сплав слились две эпохи и два человека? А роковое сходство зловещего предка на портрете со своим потомком — как пристально изображение следило за юношей? И почему оба, — и Аллен, и Чарльз, — старательно копировали почерк Карвена, даже когда оставались одни, недоступные для чужих глаз? Их противные Природе и Богу дела; навеки исчезнувшее под землей подземелье, посещение которого заметно состарило доктора; голодные чудовища в зловонных колодцах; формула, неожиданный результат ее применения; послание, начертанное старыми саксонскими буквами и найденное Виллетом в кармане; бумаги и письма, постоянные упоминания о могилах, «солях» или «золе», о страшных открытиях — что из всего этого следует? И тогда мистер Вард, сам толком не зная зачем, передал детективам некий документ, попросив показать его торговцам, которые общались с Алленом. Он вручил им фотографию своего несчастного сына, на которой аккуратно нарисовал чернилами очки в толстой оправе и остроконечную бородку, в точности похожую на ту, что нашли в комнате исчезнувшего «доктора».
Два часа мистер Вард вместе с доктором провел в напряженном ожидании в гнетущей атмосфере старого дома, где опустевшая панель над камином словно живая следила за ними злобным взглядом, а в комнате медленно сгущались страх и ядовитые испарения. Наконец детективы вернулись. Да, разрисованная фотография оказалась точным подобием доктора Аллена.Мистер Вард побледнел, Виллет вытер носовым платком внезапно вспотевший лоб. Аллен — Вард — Карвен; не хочется даже думать о том, что сулит такой поворот. Какой фантом вызвал юноша из черной бездны небытия и что с ним сделал этот фантом? Кто такой Аллен, собиравшийся убить Чарльза, ибо тот стал слишком «строптивым», и зачем Вард-младший в постскриптуме к своему последнему письму настаивал, чтобы тело лже-доктора растворили в кислоте? Почему в таинственной записке, об авторе которой они боялись даже думать, упоминался тот же способ уничтожения Карвена? В чем заключалось «изменение» и когда наступила его последняя стадия? В день, когда доктор получил от молодого Варда паническое письмо, тот все утро проявлял крайнюю нервозность, а потом поведение его резко изменилось. Он тайно выскользнул из дома, а через некоторое время открыто вернулся, пройдя мимо людей, которых наняли для его охраны. Очевидно, что-то произошло, когда он покинул свое убежище. Но нет — ведь потом, войдя в библиотеку, юноша в ужасе вскрикнул? Он что-то нашел там? Или наоборот — что-то нашло его? А человек, который смело пришел туда, откуда якобы ушел незамеченным, — что, если на самом деле он тень, явившаяся из чуждого мира, ужасный фантом, который набросился на несчастного, в действительности вовсе не покидавшего свою комнату? Разве слуга не рассказывал о необычном шуме, доносившемся из библиотеки Чарльза?
Виллет позвонил лакею и очень тихо задал ему несколько вопросов. Да, конечно, там случилось что-то нехорошее, отвечал тот. Он слышал странные звуки: крик, прерывистый вздох, хрип, будто кого-то душили, потом грохот, треск и топанье ног. И мистер Чарльз был совсем непохож на себя, когда вышел на улицу, не сказав ни слова. Лакей не мог унять дрожь, почуяв тяжелый сладковатый запах, который шел из открытого где-то наверху окна. Ужас проник в душу каждого обитателя дома, и лишь деловитые детективы не сразу почувствовали его дыхание. Но даже им стало не по себе, ибо многие детали, составлявшие подоплеку дела, не могли не внушать тревогу. Доктор Виллет погрузился в мрачные раздумья. Время от времени, забывшись, он что-то бормотал себе под нос, пытаясь восстановить цепь событий.
Наконец мистер Вард знаком показал, что беседа закончена, и все, кроме него и доктора, покинули комнату. Наступил полдень, но в окутанном зловещей тенью доме уже царил сумрак ночи. Виллет с мрачной серьезностью обратился к хозяину и попросил поручить дальнейшее расследование ему. Скоро могут обнаружиться весьма неприятные обстоятельства, заявил он, которые легче услышать из уст друга. Как домашний врач он требует определенной свободы действий и, прежде всего, просит оставить его на некоторое время одного наверху, в библиотеке Чарльза.
У Варда голова шла кругом; предположения одно страшнее другого теснились в мозгу. Доктор заперся в просторном помещении, где раньше с панели над камином смотрел портрет Джозефа Карвена. Мистер Вард, стоявший за дверью, ибо он боялся оставить Виллета в этом зловещем месте, услышал шум передвигаемой мебели и сухой треск — очевидно, доктор открыл плотно прилегающую дверцу стенного шкафа над камином. Раздался сдавленный крик, потом дверцу быстро захлопнули. Повернув ключ в замке, Виллет выбежал из библиотеки бледный как смерть, с остановившимся взглядом, и потребовал, чтобы ему тотчас же принесли побольше дров. «Печка слишком мала, — сказал он, — от нее немного толку». Недоумевающий хозяин дома не решился расспрашивать доктора, отдал распоряжение слугам, и один из них принес охапку толстых сосновых поленьев. С опаской войдя в комнату, он положил их в камин. Тем временем доктор отправился в расположенную рядом бывшую лабораторию Чарльза и принес в закрытой корзине несколько предметов, позаботившись о том, чтобы их не увидел Вард.
Затем Виллет снова заперся в библиотеке, и по густым клубам плотного дыма, которые опускались и заволакивали стекла, хозяин особняка понял, что доктор разжег в камине жаркий огонь. Через некоторое время зашуршала бумага, опять скрипнула дверца шкафа и послышался звук падения чего-то тяжелого, вызвавший безотчетную тревогу у всех, кто оставался в доме; потом вскрики и глухие удары, словно мясник разрубал топором тушу. Дым, прибиваемый к земле ветром, стал черным и зловонным, и обитатели особняка тщательно закрыли окна, чтобы не задохнуться. Они молча наблюдали, как он вылетает из трубы и оседает, будто отвратительное подобие тумана. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем дым посветлел и стал понемногу рассеиваться; тем временем доктор принялся что-то соскребать, мыть и тщательно вытирать. Наконец с негромким стуком захлопнулась какая-то дверца, и на пороге комнаты появился Виллет, измученный, бледный и печальный, держа в руках закрытую корзину. Он оставил окно библиотеки открытым, и в комнату вливался чистый, здоровый воздух. Чувствовался слабый запах дезинфицирующего раствора. Панель осталась на прежнем месте, над камином, но в ней не чувствовалось ничего зловещего, словно изображение Джозефа Карвена никогда не пятнало собой доску. Надвигалась ночь, однако темнота уже не несла смутную угрозу, навевая лишь легкую грусть.