Она слегка покачала головой и вернула свое внимание к моему телефону, быстрым движением оставив на мне привкус сладкого и фруктового аромата. Как...
Радостное «гав» вернуло мое внимание.
— Привет, Тако, — наконец сказала Рози. Я мог видеть ее улыбку в маленьком квадратике на экране. — Я так рада наконец-то встретиться с тобой.
Наконец-то, да?
Рози продолжила: — А ты, Чаро, как поживаешь? Рада тебя видеть. Я понятия не имела, что Лукас и ты родные брат и сестра. Никто ничего не говорил. Не то чтобы это имело значение, конечно. Просто удивилась, потому что вы оба такие...
— Разные, — предложила Чаро. — Я знаю, cariño (перевод: с испанского — «милая»). Это из-за волос, да? Знаешь, все думали, что Лукас тоже будет рыжим. Либо это, либо раннее облысение. У нас в семье и то, и другое, понимаешь? Все просто решили, что он так коротко стрижется, чтобы скрыть редеющую линию волос. И знаешь что? Никто бы его не осудил.
Я вздохнула. — Чаро, ты же знаешь, что это было для...
— Соревнований, да, — закончила она за меня. И я почувствовал боль, которая сопровождала это напоминание. — Потому что это проще и комфортнее с соленой водой и солнечным светом, и все такое. Но теперь, когда ты в отпуске, — добавила она, и мне было трудно сохранить нейтральное выражение лица. Чтобы не дать ей понять, что даже если мое пребывание в США не было постоянным, мой отпуск был таковым. — Теперь ты доказал, что они все ошибаются, не так ли, Ricitos de oro?
Рози спросила: — Ricitos de oro? — И хотя ее произношение и близко не было правильным, оно прозвучало так... мило, что тяжесть в моем нутре на секунду отступила.
— Златовласка, — перевел я для нее. Она фыркнула, и я тихонько подтолкнул ее плечом. — Я даже не блондин. И мои волосы не такие длинные или вьющиеся. Так что...
— Как скажешь, ricitos, — сказала Чаро, прежде чем переключить все свое внимание на мою новую и временную соседку. — В любом случае, Рози. Я не слышала о тебе со свадьбы Лины. Как ты, cariño (перевод: с испанского — «милая»)? — Она сделала паузу, но прежде чем Рози успела открыть рот, моя сестра начала задавать новые вопросы. — Кстати, Лина здесь? Разве она не должна была уехать на медовый месяц? Познакомила ли она вас до этого?
Не обращая внимания на выходки Чаро после целой жизни с ними, я закатил глаза. — Чего ты хотела?
Она проигнорировала меня, ее глаза сузились лишь на мгновение. — Я просто говорю, потому что это странное время, чтобы тусоваться здесь. Разве в Нью-Йорке сейчас не очень рано? Сколько там сейчас времени?
Рози, казалось, по какой-то причине затаила дыхание.
И я не собирался развлекать свою старшую сестру, что бы она там ни думала. — Время завтрака. А ты знаешь, как серьезно я отношусь к самому важному приему пищи за день. Так что если не возражаешь…
Чаро хлопнула себя ладонью по груди. — Как весело! Завтрак!
Не обращая внимания на иронию в ее словах, я посмотрел на Рози. — Я думал о французских тостах. Что ты думаешь, Рози?
Ее голова дернулась в мою сторону, кончики наших носов почти столкнулись.
— О черт, — вздохнула она. — Мне жаль.
Я оставался на своем месте, ничуть не обеспокоенный. — Почему тебе жаль? — спросил я, почувствовав более сильный запах... персиков, когда был так близко. Она пахла персиками. — Если тебе не нравятся французские тосты, мы также можем сделать чуррос. Я изменил оригинальный рецепт так, что ты будешь облизывать пальчики.
Ее зеленые глаза заблестели от интереса.
— Значит, чуррос. — Я подмигнул.
Рози что-то пробормотала себе под нос.
Я мог бы это услышать, если бы не визг моей сестры. — Ай! Ай, Лукас. ¿Sabe Lina que estás… (перевод: с испанского — «Лина знает, что ты…»)
— Чаро, — прервал я ее. Не было причин беспокоить Лину, потому что ей нечего было говорить, независимо от того, на что намекала Чаро. Это были просто мы, живущие в ее квартире в течение нескольких дней. И мы завтракали. — Если больше ничего нет...
Она театрально вздохнула. — Ты уже избавляешься от меня? Мы едва поболтали!
Я сузил глаза.
— Кстати, о болтовне... — Моя сестра переключила свое внимание на женщину рядом со мной. — Нам с Рози нужно многое наверстать, я уверена. Мы не разговаривали со свадьбы. А в тот день мы так весело болтали. — Рози издала странный звук, который Чаро решила проигнорировать. — Помнишь? О том, как я была удивлена, что ты пришла одна. И ты сказала мне, что была одинока некоторое время и…
— О Боже, Лукас, — прервала Рози, приложив руку к уху. — Ты это слышал? Я думаю, это пожарная тревога в здании.
Мне потребовалась секунда, чтобы понять, что она делает.