— Нет, не в порядке, — её выражение лица было раскаянным, страдальческим. — Я не должна была так на тебя набрасываться.
И все же, меня даже не волновало, что она так поступила. Мне было наплевать на то, что под ее весом слабые мышцы напряглись. Или о боли, которая будет мучить меня через несколько часов после нашего танцевального сеанса. Честно говоря, я устал обращать внимание на все это. Мне надоело, что из-за этой проклятой травмы я не могу делать все, что захочу.
Сглотнув, я ответил так, как только мог: — Не беспокойся об этом. Я ведь не беспокоюсь.
Она кивнула головой и в очередной раз шокировала меня тем, что не стала давить. Не подталкивала меня к разговору об этом. Вместо этого она понизила голос.
— Я боюсь грызунов, — она подняла обе ноги и поставила босые ступни на прилавок. — И теперь я не могу перестать думать об этом... — она задрожала, — этом существе, пожирающем мои пальцы.
Ее выражение лица выражало чистое отвращение, и это заставило меня улыбнуться.
— Оно не съест твои пальцы.
— Оно может, — шипела она.
— То есть, конечно, может. Но ты сейчас высоко. Здесь она тебя не достанет.
Рози застонала.
— Ты не делаешь лучше. Теперь мне будут сниться кошмары, Лукас. Нам придется спать с включенным светом, и, возможно, мне придется будить тебя, чтобы ты принес мне воды на прикроватную тумбочку, потому что я буду бояться, что что-то укусит меня за ноги, если я ступлю на пол. Ты сам роешь себе могилу, правда.
Я вздохнул, но это было больше для вида.
— Я сделаю это, если тебе это нужно. Вот кто я. Хороший сосед по комнате и еще лучший друг.
Губы Рози опустились, и она что-то пробормотала себе под нос.
— Теперь оставайся на месте, хорошо? — сказал я ей, пока она снова не потеряла дар речи. Затем я вернулся к проигрывателю, нашёл грызуна и, не без труда, сумел загнать его в угол и запихнуть обратно в пустую коробку с журналом, которая валялась рядом.
Когда все было готово, я взял в руки коробку с крысой и начал пробираться обратно к Рози.
Она остановила меня рукой.
— Не двигайся больше ни на шаг с этой штукой внутри, приятель.
— Приятель? Правда? — я притворился возмущенным. — Как насчет «О, Лукас, мой сексуальный и искусный рыцарь в сияющих доспехах»? Вот это прозвище мне подходит, и я могу с ним согласиться.
Она бросила угрожающий взгляд в мою сторону.
Прежде чем я успел что-то сказать, раздался стук в дверь.
— О Боже, — прошептала Рози. — Что, если это еще один из них?
— Ну, — сказал я, направляясь к входу. — Тогда, надеюсь, они принесли закуски.
Оставив взбешенную Рози на прилавке позади себя, я открыл дверь с коробкой под мышкой, и меня встретило лицо с чертами, в которых я узнал женщину намного старше себя.
— Привет, — сказала кареглазая женщина с одной из тех экстремальных стрижек, которые я видел вокруг. — Я дочь Адель, Алексия. Надеюсь, я не... — она запнулась, ее взгляд метнулся позади меня. — Надеюсь, я не помешала вам.
— О нет. Не волнуйся, — сказал я Алексии с легкой улыбкой. — Ей просто нравится там, наверху. Правда, Ро?
Рози не отвечала несколько секунд.
— Да, — позвала она. — Верно. Я люблю забираться на мебель. Это действительно моё любимое занятие.
Я хихикнул, прежде чем вернуться к Алексии.
— Очень приятно познакомиться с тобой, — я протянул свою свободную руку. — Я Лукас. А красотка за прилавком — Рози.
— Приятно познакомиться... с вами обоими, — сказала Алексия, пожимая мне руку. — Я хотела зайти, чтобы представиться и поблагодарить тебя за заботу о моей маме. Моя жена или я приходим к ней каждый вечер, и Бог знает, как тяжело мы искали для нее постоянный уход, но это оказалось.... — на мгновение она выглядела немного ошеломленной, оставив это заявление незаконченным. — В любом случае, ты очень хорошо к ней относился, и тебе совершенно не нужно было ее проверять, так что я ценю это. Больше, чем ты думаешь.
Я покачал головой.
— Пустяки, — и я говорил серьезно. — Мне было не сложно.
— Это не пустяки, — Алексия протянула руку и похлопала меня по руке. — Последний раз она так много говорила о папе сразу после его смерти.
Папа.
Значит, Матео был мужем Адель, как я и предполагал.
Алексия долго смотрела на меня, тяжелые эмоции наполняли ее глаза. Горе. Ясное, как день.
— Боже, ты так похож на него в молодости. Mi papá(исп. мой папа) был аргентинцем.
Я не могл сказать ничего, что могло бы улучшить ситуацию, поэтому я не стал этого делать.
— Хорошо, — Алексия прочистила горло. — Я не буду отвлекать тебя от того, чем вы двое занимались, — знающая улыбка сменилась грустью, — что бы вы ни делали, это определенно похоже на веселье.
Я кивнул, испытывая облегчение от того, что она не спросила о коробке под моей подмышкой.
— Ещё увидимся, Алексия.
— Да. Думаю, мы еще встретимся, Лукас, — она заглянула мне за спину. — Пока, Рози!
— Пока! — крикнула она. — Я тоже была рада познакомиться с тобой!
Только когда Алексия ушла, я оглянулся через плечо. Рози была там же, где я ее оставила, хотя выражение ее лица теперь было другим.
— Ты навещал Адель? Каждый день?
— Да.
— Ты... — начала она, ее взгляд блуждал по моему лицу, ее глаза чем-то наполнились. — Вот дерьмо.
Я нахмурился, но наш маленький коробочный друг переместился, возвращая наше внимание туда, где оно должно было быть.
— Я полагаю, что подбирать вещи на улице здесь запрещено.
Левый уголок губ Рози дернулся.
— Я бы, наверное, также держалась подальше от подвалов.
— Справедливо, — я вздохнул. — Хорошо, я выведу нашего маленького друга на улицу или... в парк? — я нахмурился. — Знаешь что, я погуглю, что с ним делать. Просто, спустись оттуда, когда я закрою дверь, хорошо? Ты в безопасности.
Потому что грызун-захватчик или нет, я обещал Рози это.
И я не собирался забывать об этом.
13. Рози
Олли нас отшил. Опять.
После того, как он обещал, что будет здесь, что придет грунтовать стены папиной студии после того, как он попросил нас о помощи.
Но хуже всего было осознание того, что папе не нужна была помощь. Тот факт, что я стояла позади него и держала бутылку с раствором, пока он делал всю работу, был достаточным доказательством. Он попросил о помощи только для того, чтобы мы приехали сюда. Просто чтобы у него был повод увидеть своих детей. Увидеть Олли.
Боже, я хотела встряхнуть своего младшего брата. Что, черт возьми, с ним было не так?
— Ты уверена, что тебе стоит это делать? — спросила я его, сокращая расстояние, чтобы видеть его лицо. — Твое бедро в порядке, папа? Мы могли бы сделать перерыв и перекусить.
— Я в порядке, Фасолинка, — быстро сказал он.
Ух, только не это рутинное «я в порядке».
Выхватив губку из его рук, я стояла рядом с ним, пока он не посмотрел на меня. И когда он наконец-то посмотрел, неохотно, его выражение лица подтвердило, что на самом деле он не в порядке.
— Лжец, лжец, штаны горят(поговорка).
Папа хихикнул, и я поцеловала его в лоб.
— Просто немного волнуюсь, вот и все, — наконец признался он со вздохом. — Ты слышала что-нибудь о своем брате? Он ведь приедет, не так ли?
— Я... Да, — я занялась губкой, чтобы он не видел моего лица. — Сейчас посмотрю, нет ли у меня пропущенных звонков от него. Возможно, он просто опаздывает.
Папа выхватил губку обратно.
— Я закончу это, пока ты проверишь. Нам не хватает всего в нескольких местах.
— Нам? — пробормотала я, доставая телефон из сумки.
Ни смс, ни звонка, ничего.
Я написала ему еще раз.
Рози: Где ты, Олли? Я у папы, а уже 6 вечера. Ты сказал, что придешь.
Затем я придумала отговорку для него папе, человеку, который боролся за то, чтобы удержать нас на плаву, заставляя нас чувствовать себя любимыми каждый день, даже когда он не мог проводить много времени дома.