Это было то, что она подумала?
— Заставила меня? — я выплюнул эти слова, шагнув в ее сторону. — Думаешь, ты должна была заставить меня смотреть на тебя? Во имя исследования?
— Ты не обязан ничего объяснять. И мне не следовало так формулировать.
Мои зубы заскрипели. Мое неверие переросло в разочарование, потому что как она могла подумать, что я...
— Рози, — сказал я, убедившись, что подхожу к ней как можно ближе, не касаясь ее. Потому что если бы я это сделал, я знал, что для меня все было бы кончено. — Если бы мы не были друзьями, — сказал я ей гравийным голосом. — Хорошими друзьями, которыми мы есть, даже лучшими друзьями, — я смотрел, как ее веки сомкнулись. — Я бы отвел тебя куда-нибудь в темное место и зубами сорвал с тебя одежду, не заботясь о том, чтобы у меня была веская причина. Просто чтобы увидеть тебя, чтобы ты была в моем распоряжении.
Губы Рози разошлись, и когда ее язык высунулся и смочил губы, мне стало почти физически невозможно больше сдерживаться. Боже, я хотел прикасаться к ней, лизать ее, целовать ее везде.
Я резким движением отстранился. Затем я снова двинулся вперед и, словно по принуждению, схватил ее за руку.
— Считай вечеринку на Хэллоуин экспериментальным свиданием, если хочешь, — сказал я ей, ведя ее вперед за собой. — Но мы договорились на четыре. Мы договорились о четырех свиданиях.
Ее пальцы сжались вокруг моих.
— Итак, я уже запланировал следующее, — продолжил я. — Я собирался сказать тебе, чтобы в четверг ты была свободна, — и тут я вспомнил отличную новость Эйдена Кастильо. — Или, если ты хочешь собрать вещи в четверг, я могу помочь тебе, и мы могли бы перенести его. Я думаю...
— Нет, — наконец сказала она, и то, как это слово вылетело из ее уст, заставило меня посмотреть на нее. — Вечер четверга доя свидания.
Кивнув головой, я оторвал взгляд от ее лица и сжал губы, прежде чем сказать какую-нибудь глупость, например, что никто из нас не называл это четвертое свидание экспериментальным.
Через несколько минут мы уже поднимались по лестнице в квартиру, рука Рози все еще была в моей, когда она позвала меня.
— Лукас?
— Да?
— Я надеюсь... надеюсь, что это сделает тебя счастливым.
Озадаченный ее словами, я нахмурился. Мой рот открылся как раз в тот момент, когда мы вышли в коридор, и я заметил дверь квартиры, которая была широко распахнута.
Изнутри доносились крики, а затем в мою сторону метнулось пятно черного меха.
— Pero qué cojones...(исп. что за хрень...)
Я столкнулся с ним, приземлившись задницей на холодный пол, и мягкий, энергичный шар тепла устроился у меня на коленях.
— ¡Te dije que lo sujetaras!(исп. я сказала вам держать его!) — донеслось из квартиры.
Я посмотрел вниз, узнаваемость этого, пушистого шара, который в данный момент свернулся вокруг меня, поразила меня, как грузовой поезд.
— Тако, — сказал я, слыша всплеск эмоций в своем голосе. — Тако, малыш. ¿Qué haces aquí?(исп. что ты здесь делаешь?)
Моя бельгийская овчарка вырвалась из моих рук и закружилась вокруг меня, а затем вернулась ко мне на колени и лизнула в щеку.
Я попытался что-то пробормотать, но все слова словно исчезли из моей памяти. Все, что я мог чувствовать, это счастье от того, что увидел своего питомца, от того, что он здесь, со мной.
Крепко поцеловав его в шерсть, я отпустил его и сам издал странный смешок.
— Не могу поверить, что ты здесь, — я похлопал его по боку. Он заскулил. — Я тоже скучал по тебе, chico(исп. малыш).
Боже, я так сильно скучал.
Медленно, я начал разбираться в окружающей обстановке, и не удивился, когда первым, что нашли мои глаза, была Рози. Она стояла в паре футов справа от меня, ее глаза слезились, несмотря на яркую улыбку, украшавшую ее красивое лицо.
— Тако здесь, — сказал я ей, как будто она не могла этого видеть.
Она кивнула, ее улыбка стала еще шире.
Ее взгляд переместился на мою больную ногу, которая лежала на полу передо мной.
— Я в порядке, — прошептал я, прежде чем она спросила. — Я более чем в порядке.
И она снова кивнула.
— Hermanito, — позвал голос, которого я не ожидал. — Este perro es incontrolable.
Братишка, эта собака неуправляема.
— Чаро? — прохрипел я. Она тоже была здесь, прислонившись к раме двери. За ней показались две новые головы.
— Сюрприз! — крикнула Лина, Аарон был позади нее. — Отлично, мы не являемся сюрпризом. Сюрприз — это Чаро и Тако. Мы здесь просто ради веселья и хихиканья. А еще, чтобы попросить вас о совместной опеке над Тако? Пожалуйста? Если не сегодня, то хотя бы завтра?
— Но... — начал я, потом остановил себя. — Как?
Огненно-рыжие волосы Чаро колыхнулись, когда она пожала плечами.
— У меня было настроение для небольшого приключения, а ты знаешь Tía(исп. тетушку) Тере? Кузина ее лучшей подруги — стюардесса, и...
— Чаро, — подхватила Лина. — No te enrolles(исп. не увлекайся).
Моя сестра вздохнула.
— Ай, в любом случае. Мы прилетели, чтобы увидеть тебя. Особенно Тако, который останется с тобой. Я проведу всего пару ночей с Линой и Аароном, а потом улечу в Бостон, куда моя подруга Алисия переехала в прошлом году после...
Лина толкнула мою сестру локтем, заставив ее снова остановиться.
Тако, который к этому времени уже успокоился, свернулся между моих ног, подталкивая меня ногой, и моя ладонь без раздумий опустилась на его голову. Я погладил его между ушами.
— Как вы его привезли? Как...
— Ну... — Чаро прервала меня с лукавой улыбкой. — Забавно, что ты об этом спрашиваешь.
Я нахмурился, а Лина ответила: — Мы убедились, что он в безопасности и комфорте.
Покачав головой, я уже собирался поблагодарить их и сказать, как много это значит для меня, когда Чаро сказала: — Рози обо всем позаботилась, — и я повернул голову в ее сторону. Ее глаза были широко раскрыты. — Это она провела все исследования, необходимые для полета Тако в салоне самолета. Она даже взяла на себя большую часть бумажной работы, оплатила билет Тако. Вообще-то, наш приезд в Штаты был ее идеей.
Рози покраснела, пробормотав: — Это должно было быть секретом, помнишь, Чаро?
— Ay mujer(исп. женщина), — Чаро рассмеялась. — Ты часть семьи, а у семьи, секретов не бывает.
Ты часть семьи, сказала она Рози.
И моя грудь начала вздыматься от этой возможности.
— Ты сделала это, Ро? — прохрипел я. — Ради меня?
Рози пожала плечами.
— Лина упомянула, что Тако прошел курс эмоциональной поддержки, а с Чаро...
— Все получилось, — перебила ее моя сестра. — Нет необходимости вдаваться во все подробности.
Я сглотнул, мой мозг пытался собрать все воедино.
Я заметил, как Чаро помешала Рози сказать больше, но я не мог понять, что именно означает присутствие Тако. Рози сделала это. Ради меня. Чтобы сделать меня счастливым.
Мне хотелось броситься к ее ногам, потому что никто никогда не делал для меня ничего столь заботливого. Столь личного, чего-то, что было создано, чтобы принести счастье только мне.
Я хотел притянуть ее в свои объятия и поблагодарить, поклониться ей, убедиться, что она знает, как я ей благодарен. Чёрт. Я хотел ее больше, чем когда-либо.
Тако гавкнул, отрывая меня от этих очень опасных мыслей. Рози сделала неуверенный шаг к Тако, протягивая руку.
— Можно мне?
— Конечно. Он не кусается, — сказал я. А когда она пристроилась рядом с нами, я добавил, чтобы слышала только она: — Я же, с другой стороны? Я мог бы съесть тебя прямо на месте.
Рози фыркнула, как будто я пошутил. Я не шутил. Я бы начал с ее губ.
Потом она сказала очень тихо: — Я хочу ему понравиться.
— Рози, — сказал я ей, помня о группе, собравшейся неподалеку. — Тако будет...
Он набросился на Рози, повалив ее на пол.