Он встал позади меня, и я почувствовала его дыхание на своем виске.
— Это не значит, что я отказываюсь от тебя, — прошептал он мне на ухо, вкладывая лопатку в мою руку. — Сначала завтрак. А потом мы пойдем за Тако.
Мы. Мы, вместе.
— Лукас? — спросила я с нелепо широкой улыбкой. — Вы с Тако останетесь здесь? Со мной?
— Только если ты примешь нас.
— Да, — поспешно ответила я, и он поцеловал меня в волосы. С поющим сердцем я взглянула на темно-коричневый панкейк, который шкварчал на сковороде. — Думаешь, мы сможем его спасти?
Он потянулся к миске с тестом, вытянув руку и упершись бицепсами прямо у моего лица. Вкуснятина.
— Давай выбросим этот и начнем сначала.
— Есть, шеф.
— Ах, — сказал он, отбрасывая почти обуглившийся блинчик. — Мне нравится, когда ты говоришь мне непристойности, Рози.
***
Рядом с моим ноутбуком появился стакан с водой.
Ну, он не совсем появился из воздуха. Я заметила, что кто-то поставил его туда в какой-то момент.
Лукас.
С пятницы мы не покидали мою квартиру, по крайней мере, не более чем на несколько часов, чтобы забрать вещи Тако и Лукаса, как только оба смирились с тем, что он не спит нигде, кроме моей постели. Хотя сказать, что мы спали, было бы немного преувеличением. Не то чтобы я жаловалась, я бы, наверное, висела бы на нем прямо сейчас, если бы мне не нужно было работать. Поскольку до дедлайна оставалось чуть меньше трех недель, и каким бы хорошим ни был мой прогресс с тех пор, как Лукас и мой эксперимент начались, у меня все еще оставалась работа. И слова, которые необходимо было написать.
— Ты не можешь отложить все на потом, Ро. Ты уже так близка к завершению, — настаивал Лукас, когда я намекнула, что могла бы посвятить больше времени тому, чтобы быть с ним.
Но Лукас был прав. Я была так близко, что уже чувствовала, как лента на финишной прямой рвется о мою грудь, когда я пересекаю ее.
Так что, несмотря на то, что время Лукаса в Нью-Йорке, в моей квартире, подходило к концу, я работала утром и днем, пока он бездельничал где-нибудь в моей квартире, читая одну из многочисленных любовных книг, которые у меня были, и следил за тем, чтобы у меня всегда были закуски и вода. Мы обедали и ужинали вместе, мы вместе гуляли с Тако по вечерам и каждый вечер уютно устраивались на диване. И у нас был секс. Больше, чем просто хороший секс. Сногсшибательный секс. Лучший секс в моей жизни.
Тот факт, что он скоро уедет, постоянно звучал в глубине моего сознания, как тихий гул, который я не могла игнорировать, но научилась с ним жить. Потому что я не могла позволить этому испортить мое время с ним. Я бы не стала. Итак, впервые в жизни я решила не строить планы. Наслаждаться моментом. Наслаждаться им. Если у нас есть всего неделя, значит неделя — это все, что я возьму. Я разберусь с последствиями, когда придет время.
— Рози? — низкий голос прозвучал совсем рядом с моим ухом, возвращая меня в настоящее.
От осознания того, что Лукас был прямо позади меня, на меня нахлынуло восхитительное ощущение.
— Да? — ответила я, наслаждаясь тем, как его запах окутывал меня.
Он уперся обеими руками в стол, загоняя меня в клетку. Боже, мне нравилось, когда он так делал.
— Ты отключилась, Ро.
— И как ты это понял?
Его нос скользнул по моей щеке, заставляя мою кожу покалывать.
— Ты пялилась на стакан с водой, — он издал низкий смешок. — Очень долго.
— Я думала.
Он еще немного наклонился надо мной, положив подбородок мне на плечо.
— Ты думала обо мне? О нас?
Я покраснела, мое сердце забилось быстрее от того, насколько он был близок к правде.
— Может быть.
— Я был голым? — спросил он.
Я прикусила губу.
— Возможно.
— Ты была голой?
— Определенно.
— Ах, это мои любимые мысли, — ответил он, напевая.
Я очень быстро повернулась, запечатлев поцелуй на его губах, и вернула свое внимание к ноутбуку. К своей рукописи.
Лукас, должно быть, был ошеломлен на мгновение, потому что не произнес ни слова. Ему просто… казалось, нужно было время, чтобы отдышаться.
Я улыбнулась про себя.
— Итак, Рози, — наконец сказал он, — когда ты позволишь мне ее прочитать? Я жаждал продолжения с тех пор, как закончил первую книгу.
Я даже не пыталась скрыть, как меня это обрадовало.
— Она еще не готова.
Ему потребовалось мгновение, чтобы ответить.
— Как насчет того, чтобы просто показать мне маленький отрывок? ...Фрагмент. Тизер. Сегодня вторник, ты в долгу перед своими поклонниками, а я твой самый большой фанат. #командаРози. #ТизерВоВторник. #Пятничный поцелуй.
Моя голова очень медленно повернулась.
— Где ты этому научился?
Его улыбка была широкой и гордой, бесстыдно красивой, как и он сам.
— У меня есть свои способы. Ты уже должна была знать, насколько я хороший исследователь.
— Ты прав, — сказала я ему. Затем я обернулась и улыбнулась про себя, потому что, вау, Лукас заглянул в книжную сферу? Ради меня? — Мне жаль, что я недооценила тебя, Мэтью Макконахи. Но никаких тизеров для тебя.
Ни за что на свете.
Я была очень горда этим первым наброском, но я не знала, как относиться к тому, что Лукас прочтет его, когда там было столько... вдохновения, почерпнутого от него. От нас.
— Даже не дашь взглянуть на пикантную сцену? Я мог бы помочь, привнеся туда еще немного вдохновения.
Восхитительное тепло наполнило мой живот, но я покачала головой.
— Хорошо, — вздохнул он, но я знала, что это было больше для театральности. — Тогда сколько слов осталось?
Мои губы неудержимо скривились.
— Не так много.
Его руки обхватили меня сзади за талию, лицо уткнулось в мою шею.
— Вот это моя девочка, — сказал он, и мое сердце сжалось точно так же, как в первый раз, когда он произнес эти слова. — Я так горжусь тобой, Ро. Так сильно горжусь.
И по какой-то причине, услышав от него, что он гордится мной, я почувствовала, что достигла чего-то большого.
Чего-то удивительного.
Чего-то экстраординарного.
Вот как много он для меня значил.
— Все благодаря тебе, — выдохнула я, ошеломленная своими собственными мыслями. — За твою помощь. За наш эксперимент.
— Это все ты, preciosa. Я не написал ни слова. Это сделала ты.
***
Сегодня была последняя ночь Лукаса в Нью-Йорке. В Штатах. В моей квартире, в моей постели, в моем часовом поясе. И с каждой секундой, приближавшей нас к завтрашнему утру, мое настроение падало на дно.
Вместе с моим сердцем.
За неделю, которую мы провели вместе в моей квартире, мы ни разу не обсуждали, что будет дальше, после того как он и Тако сядут на тот рейс и вернутся в Испанию. Навсегда. Как будто никто из нас не хотел лопнуть тот блаженный пузырь, в котором мы оказались. И это, вероятно, было ошибкой.
Не вероятно, а определенно.
Но что я должна была сказать? Как бы я подняла эту тему? Эй, Лукас, я влюбилась в тебя. И я знаю, что твоя жизнь на дне, и я знаю, что ты изо всех сил пытаешься смириться с тем, что ты потерял, и с тем, кем ты являешься сейчас, но кто мы друг другу?
Это было бы так эгоистично.
Даже мысль о том, чтобы обременять Лукаса этим разговором, вызывала у меня тошноту. Все, чего я хотела, это защитить его, сделать все лучше для него, увидеть, как он найдет свой путь и преуспеет в своей новой жизни, и я знала, что отношения на расстоянии с тем, кого он встретил всего несколько недель назад — не способ облегчить все это.
Или так оно и было?
В тот момент я не знала. И от этого мне стало так невероятно грустно.
Так что да, мое настроение резко испортилось.
И Лукас это заметил. Конечно, он заметил.
Вот почему он весь вечер пытался заставить меня улыбнуться. Он даже не сдерживался перед Аароном и Линой, когда мы встретились с ними за его прощальным ужином. Он держал меня за руку, касался моей спины, шептал мне на ухо и просто… вел себя как мужчина, которым я хотела, чтобы он был для меня. Как будто он был моим.