– После хорошего ужина у меня хорошее настроение, его и благодарите, – ответил Твид. – После бренди и мороженого оно станет еще лучше. Что за благодать – жить в городе, где все возможно! Кроме как добыть официанта, когда он нужен.
После того светского вечера они больше не встречались.
Со слушаний дела о КАРДИФФСКОМ ИСПОЛИНЕ, проводимых досточтимым судьей Джорджем Барнардом[81] в верховном суде штата Нью-Йорк 24 декабря 1869 года.
Суд приложил все усилия, дабы выяснить, какой из конкурирующих объектов (один именуется Титаном, другой – Голиафом) является оригиналом, а какой подделкой. Но что представляют собой эти спорные объекты? Люди, превратившиеся в камни? Камни, ставшие людьми? И то и другое одновременно? Один – одно, другой – другое? Или оба – подделка и мистификация, притом что каждый претендует на то, чем по сути не является? Полученные под присягой показания экспертов подтверждают каждую из этих версий и, таким образом, по мнению суда, сводят на нет ценность мнений этих экспертов.
В исполине по имени Титан, объявленном мистером Барнумом своей собственностью, обнаружены путем научных исследований обломки человеческого черепа и кусочки измельченного кристаллического вещества, что, по-видимому, должно указывать на человеческие органы. Однако палеонтолог доктор Мортимер, человек безупречных рекомендаций, заключил, выступая на стороне истца Уильяма Ньюэлла, что костяные обломки являются частью мужского черепа нормальных пропорций и совсем недавно отделены от мозга, некогда содержавшегося в этом сосуде. Что до пылеобразного кристаллического вещества, то его легко найти на любом складе химикатов.
Далее мистер Ньюэлл подтвердил, что из его исполина, широко известного Голиафа, ранее также были извлечены два фрагмента и исследованы на предмет свидетельств человеческого происхождения. Поскольку там не было найдено ни костей, ни кристаллических веществ, то одни исследователи продолжают считать Голиафа истинным ископаемым, тогда как другие, не соглашаясь с данной версией, именуют его творением неизвестного скульптора эпохи классицизма. Положение опять становится безвыходным.
Мистер Барнум предъявил суду акт купли-продажи, подписанный, как он утверждает, мистером Ньюэллом, каковой получил за своего исполина крупную сумму наличными. Мистер Ньюэлл, в свою очередь, заявляет, что подпись подделана и он не получал от мистера Барнума никаких денег. Разойдясь в оценках, эксперты-графологи также не смогли пролить свет на существо дела.
Кем бы ни были спорные объекты, людьми или предметами, и кем бы они ни продавались, если продавались вообще, один из них должен быть признан дубликатом другого, и только этот другой достоин называться истинным Кардиффским исполином, извлеченным из земли вышеназванного Уильяма Ньюэлла в Кардиффе, Нью-Йорк.
Слово «истинный» применяется здесь для описания действительно уникального объекта, или того объекта, с которого была снята копия. Поскольку исполины в большой степени схожи, невозможно со всей ответственностью заявить, что один из них уникальнее другого. Следовательно, так как суд не способен определить однозначно, который из объектов является копией, он также не может назвать оригинал; в действительности же не представляется возможным установить, существует ли оригинал вообще, поскольку оба так называемых оригинала были объявлены подделкой несколькими крупными экспертами с серьезной репутацией. Отметим также и то, что любые предположения о подделке и фальшивке рассматриваются судом как безосновательные. Подобные мнения, однако, были высказаны и занесены в протокол.
В результате имеются два объекта, не поддающиеся точному описанию, кроме разве что самого поверхностного. Они абсолютно одинаковы, не считая небольшой фаллической диспропорции. Невозможно выделить одного, назвав его более уникальным либо истинным, нежели другой. Из-за очевидного недостатка однозначных свидетельств у суда не остается другого выхода, кроме как отклонить требование истца, мистера Уильяма Ньюэлла, о признании его исполина эксклюзивным и решить дело в пользу ответчика, мистера Финеаса Барнума.
Наше мнение состоит в том, что, хотя мистер Барнум и должен получить право выставлять своего Титана, равно как объявлять его «идеальным» либо «истинным», вышеупомянутому мистеру Барнуму не должно быть позволено говорить о Титане как об «исключительном», уникальном и оригинальном Кардиффском исполине. Мистер Ньюэлл также имеет полное право выставлять и рекламировать своего Голиафа с теми же ограничениями.
81