— Будь так любезен, лады? — сказал Паркер Сэму. — Окажи мне услугу, и я буду тебе должен, приятель. Заходи внутрь, позволь президенту тебя облобызать, а затем выметайся нахрен. Чем скорее ты закончишь, тем скорее я вернусь к своим обязанностям. А, и ещё кое-что — оружие. Никто, кроме Секретной службы и легионеров не имеет права являться к нему с оружием.
— Я не знаю, где оно, — сказал Сэм.
Паркер зарычал, распахнул плащ Сэма и извлёк револьвер из наплечной кобуры. Сэм даже не помнил, как убрал его, после того, как выстрелил в Реджи Хейла.
Он ничего не говорил, когда Паркер провёл его мимо неулыбчивых людей. Открылась дверь, Сэм вошёл внутрь, в ушах до сих пор звенело, ноги дрожали. В салоне вагона, обитом кожей и деревом, толпились люди. Окна были задрапированы. Грохотал голос с южным говором, столь знакомым по радиовыступлениям и кадрам кинохроники:
— Так, выметайтесь нахер все, слышьте? Я хочу повидаться с этим молодым человеком, с этим героем, и лично отблагодарить его!
Буквально через считанные секунды Сэм остался наедине с президентом Соединённых Штатов.
Хьюи Лонг сидел на светло-жёлтом сидении, вытянув на покрытом ковром полу пухлые ноги. Одет он был в красный шёлковый халат и синие пижамные штаны. На ногах у него были чёрные шлёпанцы, а в руке он держал стакан из толстого стекла. Лонг ухмылялся, но лицо его было красным, и Сэм заметил, что ладонь его дрожала, отчего янтарная жидкость в стакане качалась из стороны в сторону.
— Итак! — раздался знакомый голос. — Наш герой! Мой личный спасатель. Ну, и кто ты, блин, такой, сынок?
Сэм шагнул на восточный ковёр, пытаясь собраться с мыслями. Отчасти он не мог поверить, что находится здесь, разговаривает с этим человеком, а отчасти ему было стыдно за грязный и рваный костюм.
— Я — Сэм Миллер, сэр. Я — инспектор портсмутского департамента полиции.
— Ты — тот, кто всех нас предостерёг? Тот, кто выстрелил первым, да? В того сумасшедшего бомбиста?
— Так точно, сэр.
На красном лице проявилась подозрительность.
— Говоришь, твоя фамилия Миллер. Мать вашу, а разве того парня, что вчера пытался убить Гитлера, не Миллер звали? Тот человек тебе не родственник?
— Да… родственник, простите.
Он ждал, затем Лонг засмеялся и прорычал, отчего поезд, казалось, покачнулся:
— Бля, родня бывает тем ещё шилом в жопе. Знал бы ты, какие у меня родственнички в Уинн Пэриш… Я просто рад тому, что ты спас мою шкуру в последнюю минуту. Откуда ты узнал, что будет, сынок?
— Сэр, рассказывать, правда, очень долго, и думаю, вы хотите поскорее убраться из Портсмута, а не слушать. Было проведено всестороннее расследование.
Лонг снова рассмеялся.
— Бля, парень, именно этого от меня и добиваются — чтобы я убрался из города, но я им так сказал: я не намерен драпать, как какой-нибудь перепуганный ниггер, услышавший вой в лесу, а во-вторых, я хочу встретиться с храбрым офицером, который спас не только меня, но и всю страну.
Президент прищурился и сделал добрый глоток.
— Ты, ведь, в курсе, да? Ты спас страну, сынок. Только Царь-рыба мог сделать так, чтобы притащить этого сраного художника сюда, чтобы тот подписал договор, а этот договор, сынок, означает миллионы рабочих мест у нас дома. Никому из нас не по нраву ввязываться в европейскую драку, но если есть возможность на этом подзаработать, почему бы и нет?
Сэм вспомнил о Бёрдике, понимая, что те, другие, выживут лишь пока Лонг остаётся в живых.
— Звучит здраво, сэр. Хорошая сделка.
Лонг удовлётворённо выдохнул и допил напиток.
— Это уж точно.
Он быстро поднялся, протянул руку, и Сэм её пожал. Кожа у него была холодной и липкой.
— Меня не в первый раз пытаются убить, — произнёс Лонг. — И, возможно, не в последний. Слушай, тебе не интересно поработать в Секретной службе, а? Я могу устроить. Будешь в команде Белого Дома. Поездишь кое-куда, только, — он снова рассмеялся, — мне говорили, что бывают и сторонние преимущества.
— Нет, сэр, благодарю. Лучше останусь здесь.
Появилось странное ощущение, будто по ту сторону ярких глаз Лонга включился радиоприёмник; он как будто потерял к Сэму всяческий интерес. Затянув потуже пояс халата вокруг пухлой фигуры, он произнёс:
— Ну, спасибо ещё раз за то, что сделал, и за то, что зашёл переговорить со мной. Будешь при случае в Вашингтоне, заходи, возможно, смогу чем-нибудь помочь…
Для Сэма эти слова стали лучом солнца в пасмурном небе.
— Господин президент, вы можете кое-что для меня сделать.
— Да? И что же?
Сэм набрал воздух в грудь.