Старик покачал головой.
— Подкупить меня задумал, да?
— Ага, именно это и задумал, — ответил Сэм.
— Дело говорите, мистер, как ни назови.
От хижины к нему, смеясь, шёл человек. Сэм видел, как он стоял и перешучивался с коллегами — ну, точно, ребята с военно-морской верфи. Все четверо — одетые в комбинезоны, рабочие ботинки и плотные рубашки — смотрели на него.
— Пора расходиться, парни, — сказал Сэм.
— Сам проваливай, слышь? Мы сюда первые пришли, — сказал невысокий мужичок.
Сэм достал инспекторский значок.
— Я пришёл последним, а вы сваливаете немедленно и больше не вернётесь. Если только не хотите, чтобы ваши имена и рожи появились в газетах.
Потупив взгляды, они поспешно ретировались, а когда уходил Сэм, вслед ему крикнула женщина:
— Ты, бля, кто такой, а? Своим делом занимайся!
Он обернулся в сторону хижины и увидел ту же женщину, что уже встречал здесь, она получила доллар от навестившего её докера.
— Ты будешь платить за то, что они сюда больше не вернутся? А? Есть у тебя деньги для меня? Работа? Хоть что-нибудь, козёл ты?
Сэм покачал головой и пошёл прочь.
Припарковавшись возле участка и идя по тротуару, Сэму очень хотелось принять ванну. Размеры лагеря уменьшались и увеличивались в зависимости от погоды и доступности работы, но в том месте у гавани он стоял уже несколько лет. В других местах, вроде Бостона, Нью-Йорка или Лос-Анджелеса, население лагерей насчитывало тысячи человек, по крайней мере, Сэм об этом слышал. В кадрах кинохроники тех лагерей никто не видел.
Впереди Сэм с удивлением заметил, кто шёл ему навстречу — сосед сверху Уолтер Такер, с робкой улыбкой на лице и кожаным чемоданом в руке.
— Привет, Уолтер, всё хорошо?
— О, да, всё в порядке. — Глаза Уолтера влажно блестели за стёклами очков; из-под распахнутого плаща на ветру развевался синий галстук. — Видите ли, я направлялся на почту отправить свой последний опус, и решил, что могу зайти к вам и пригласить на обед. С дисциплиной у меня неважно, поэтому смогу зайти на почту в другой день. Итак. Обед в благодарность за очищенную раковину.
— Уолтер, ну, правда, не стоило…
— Прошу вас, Сэмюэл. Бесплатный горячий обед, полученный не по пособию и не из суповой кухни. Разве не привлекательно?
Сэм молчал, думая, что Уолтер пытался сблизиться с ним в обмен на снижение платы за комнату, но, да и хрен с ним. Проклятие инспектора в том, что он всегда полон подозрений.
— Конечно, Уолтер, — ответил он. — Обед — отличная мысль.
Они прошли три квартала от полицейского участка, влившись в жидкую обеденную толпу, состоявшую из продавцов и служащих. В толпе оказалось несколько попрошаек — бедно выглядящих ребят с табличками спереди и сзади. Одна из таких табличек гласила: «ПЛОТНИК С ДЕСЯТИЛЕТНИМ СТАЖЕМ. РАБОТЫ НЕТ ИЛИ ПЛАТА НИЗКАЯ. ПОМОГИТЕ. У МЕНЯ 3 ДЕТЕЙ». Сэм отвернулся. Таблички были разные, но люди все выглядели одинаково — небритые, тощие, одежда и обувь залатаны клейкой лентой или проволокой. Небо было тёмно-серого цвета, резкие порывы ветра несли с гавани запах соли.
— Давайте перейдём улицу? — внезапно попросил Уолтер.
По ту сторону Стейт-стрит Сэм заметил, в чём было дело. У закрытой синагоги стояла группа легионеров Лонга, они макали швабры в вёдра с клеем и лепили плакаты к стенам из красного кирпича, и смеялись при этом. На больших плакатах была изображена улыбающаяся физиономия президента Лонга, и на каждом плакате была та или иная надпись: «КАЖДЫЙ ЧЕЛОВЕК — КОРОЛЬ» или «ДЕЛИТЕСЬ БОГАТСТВАМИ».
Они пошли дальше.
— Ну, это, конечно, не «ein Volk, ein Reich, ein Führer»[14], но что-то вроде того, — произнёс Уолтер. — Сэм, вы сильно скучаете по своим соседям-евреям?
— Когда они уехали в 36-м, я был простым патрульным. Отец тогда сказал, что мы лишились лучшего гастронома и лучшей галантереи. Вот и всё, что я помню. В то время в городе было около двадцати еврейских семей.
— Не могу винить их в том, что они уехали. Когда Лонга выбрали, в воздухе стояло предчувствие неприятностей. Потому евреи и самоогородились в Лос-Анджелесе, Нью-Йорке и Майами. Гораздо проще защищаться, когда вы все в одном месте. И всё же, чёрт подери. Непонятно, знали ли они, что так будет. Когда вы все в одном месте, вас проще окружить, а уж тому, как окружать в кольцо, выучились все правительства.
Ресторан «Ржавый молот» располагался на углу Стейт и Плезант-стрит, там быстро приносили обед, и хоть Сэм и не хотел признавать, но он был рад, что Донна Фитцджеральд перебралась работать сюда. Розовая форма плотно её облегала, юбка была чуть выше колен, а слегка расстёгнутая молния на блузке демонстрировала край белого бюстгальтера, который показывался, когда она склонилась, протягивая Уолтеру меню.
14
ein Volk, ein Reich, ein Führer (нем.) — «Один народ, один Рейх, один Фюрер» — лозунг НСДАП.