Женщины пожелали друг другу спокойной ночи: Дженни отправилась в свою каюту, а Бернер - в соседнюю комнату с горничной, которую они звали Мэй. Было около девяти часов вечера. "Все было тихо, и мы спали", - написала Бернер в своих мемуарах. Два часа спустя все в ее конце коридора проснулись, услышав, как Дженни "цепляется за раму своей двери", дрожит и кричит: "Помогите, меня отравили!"
Бернер бросилась к ней и привела обратно в комнату. Она усадила ее в кресло и предложила Дженни выпить стакан теплой воды, но миссис Стэнфорд сказала, что у нее заблокирована челюсть. Бернер помассировала ее и снова подняла стакан, что позволило Дженни не только допить напиток, но и проглотить еще полдюжины стаканов воды. Бернер сказал, что цель заключалась в том, чтобы помочь ей вызвать рвоту и опорожнить желудок, как это было в Сан-Франциско. Вскоре в номер прибыл доктор Фрэнсис Х. Хамфрис, местный врач с внушительной медицинской родословной, живший в отеле. Миссис Стэнфорд рассказала ему, что у нее был такой сильный спазм, что она упала с кровати. Бернер рассказал ему о том, что в Сан-Франциско произошло отравление. Доктор Хамфрис, предварительно удалив Дженни вставные зубы, дал ей стакан воды с горчицей, чтобы вызвать рвоту, но вышло всего около унции жидкости. Он как раз звонил, чтобы вызвать желудочный насос, когда прибыл другой врач, доктор Гарри В. Мюррей, который увидел, что Дженни сидит в кресле, откинув голову назад, сцепив руки с загнутыми внутрь большими пальцами. Ее колени были раздвинуты, а ступни выгнуты дугой вверх. Ее глаза были расширены и выпучены, челюсть сжата. Ее кожа была горячей. Бернер показал, что Дженни, казалось, ненадолго пришла в себя, но затем сказала, что у нее опять начались судороги. Оба врача были рядом.
"О Боже, прости мне мои грехи", - воскликнула миссис Стэнфорд, прижимая руки Бернера к своей шее. "Готова ли моя душа к встрече с дорогими мне людьми?" И затем ее последние слова: "Это ужасная смерть", - как раз в тот момент, когда она испытала еще один сильный спазм, длившийся около трех минут. Бернер писал, что тогда "я почувствовал, как ее тело немного опустилось в кресло, а душа покинула тело". Джейн Лэтроп Стэнфорд было семьдесят семь лет возрасте.
Доктор Хамфрис положил бутылочку с бикарбонатом соды и таблетки в карман. Он также взял ложку. Доктор Мюррей забрал небольшое количество рвотных масс в контейнере. Он также взял фляжку со спиртом, которую Дженни, должно быть, принесла в свою комнату. Доктор Дэй сопровождал двух других врачей в гостиную Хамфриса, где они разместили все возможные улики, обеспечив их сохранность. Доктор Хамфрис отправился собирать представителей власти. Затем прибыл заместитель верховного шерифа Уильям Роулинс, опечатал материалы и забрал их на анализ. Очень рано утром следующего дня труп миссис Стэнфорд был доставлен в морг Королевской больницы, а на следующий день было назначено вскрытие. Все три врача попробовали бикарбонат натрия, и каждый нашел его горьким. Так не должно было быть. Все трое сошлись во мнении, что симптомы Дженни Стэнфорд совпадают с симптомами отравления стрихнином.
Вскрытие проводил доктор Клиффорд Вуд, но при этом присутствовало полдюжины врачей, химик, гробовщик и несколько ассистентов. Подробное клиническое описание процедуры было представлено на дознании коронером Вудом и двумя другими специалистами без существенных отличий. Они установили, что положение тела миссис Стэнфорд во многом совпадало с тем, что было отмечено в момент смерти: руки сжаты и полузакрыты, ноги вывернуты дугой, пальцы вытянуты. Те немногие естественные зубы, которые у нее были, были плотно сомкнуты, челюсть сжата. Большая часть ее тела была необычайно жесткой. Кожа была фиолетовой или темно-фиолетовой. Внешних ран не было. Внутренние органы были ничем не примечательны, за некоторыми исключениями. Сердце выглядело "здоровым для органа возраста этой пациентки", несмотря на наличие большого количества жира на поверхности и небольшого количества рубцовой ткани.