Тем временем Дженни Стэнфорд вела комфортную буржуазную жизнь в их особняке в Сакраменто, устраивая грандиозные вечеринки с поздними ужинами на сотни человек и танцами до раннего утра, одеваясь в изысканную парчовую одежду высокой моды викторианской эпохи и начиная приобретать коллекцию драгоценностей, которая вскоре вызовет шепот снисходительности, подобный тому, от которого она страдала в Олбани, когда Лиланд добивался положения в своем салуне при горном магазине и эрзац-зале суда. Они значительно расширили свой дом, превратив его в величественный дворец Сакраменто. Но не только это, отметил историк архитектуры, локомотивы, нарисованные на светильниках, локомотивные мотивы на новой мебели в столовой, картины покоренной американской дикой природы на стенах - особняк Стэнфорда в Сакраменто подчеркивал триумф технологий.
Супруги прожили в браке почти двадцать лет и были предоставлены сами себе. Но все должно было измениться - и изменилось все.
Триумф свободных штатов в Гражданской войне, последующее убийство Авраама Линкольна, импичмент Эндрю Джонсона и Реконструкция стали политическими, экономическими и культурными бегемотами второй половины 1860-х годов в Америке. Но для Запада они были лишь заголовками газет, эмоциональной рентой и далекими событиями. Более значимым событием для тех, кого в то время часто называли Тихоокеанским склоном, был срыв, встреченный с большим ликованием и американской гордостью: восхождение и преодоление железной дорогой Высокой Сьерры летом 1867 года. Преимущественно китайская рабочая сила не только покорила то, что поколение американских скептиков утверждало, что сделать это невозможно, но и сделала это гораздо быстрее, чем кто-либо мог себе представить. Теперь железнодорожники начали радостно спускаться с восточного фланга Сьерра-Невады и въезжать в Великий Бассейн.
Первым железнодорожным городом на западном краю пустыни стал пограничный форпост и шахтерское поселение, которое Чарльз Крокер решил назвать в честь малоизвестного генерала времен Гражданской войны Джесси Ли Рино. В значительной степени высушенный ландшафт от Рино на восток через Неваду и территорию Юта не многие находили привлекательной. Это был западный конец великой пустыни, которая так мешала первым пионерам, выносливым мужчинам и женщинам, а также их детям, которые умирали десятками в щелочных районах, где не было питьевой воды, дичи, корма или даже тени, когда температура воздуха достигала сотни градусов. Теперь гонка с конкурирующей компанией Union Pacific, пришедшей с Востока, шла полным ходом.
В этом домашнем приключении Лиланд Стэнфорд вступает в первые стычки с человеком, который был и остается его другом и партнером, но станет его великим соперником, а затем и злейшим врагом: Коллисом Поттером Хантингтоном. В этой схватке Стэнфорд вышел победителем и стал лучшим человеком, хотя история была гораздо добрее к Хантингтону, выдающемуся, хотя и полуграмотному корреспонденту, оставившему сотни писем со своей версией истории. Стэнфорд оставался стоиком в более чем пятистах письмах и телеграммах, которые он написал одному только Хантингтону в период с 1867 по 1894 год, большинство из которых относятся к концу 1860-х и 1870-м годам. Его иногда короткие, но нередко и длинные письма касаются почти исключительно чисто деловых вопросов. Если он и высказывал свои личные мысли по поводу отношений с партнерами, то они вполне могли содержаться в его многочисленных письмах к жене Дженни. Но вскоре после его смерти, много лет спустя, вдова сожгла всю имевшуюся у нее переписку с мужем.
Хантингтон, живший тогда на Восточном побережье, чтобы быть рядом с политиками округа Колумбия, нью-йоркскими финансистами и фабриками, производящими необходимое железной дороге оборудование, был человеком беспокойным, редко довольствовавшимся достижением цели, а наоборот, с трудом находившим цель и удовлетворение от ее достижения, неустанно искавшим и покорявшим свою следующую цель. Теперь он поставил перед собой две новые цели: Одна из них заключалась в том, чтобы опередить Union Pacific в разработке угольных месторождений в каньонах к востоку от Солт-Лейк-Сити, чтобы Central Pacific получила право на владение недрами на протяжении двадцати миль по обе стороны от путей. Еще более грандиозной была концепция создания совершенно нового города к северу от озера, в обход Бригама Янга и его святых. Хантингтон полагал, что его новый город будет наилучшим образом приспособлен для использования грядущей кросс-континентальной торговли. Для Хантингтона, сидящего в своем офисе на Восточном побережье за две тысячи миль, эти две цели были столь же достижимы, как и гораздо более сложные задачи, которые "Большая четверка" уже выполнила. Для начальника дорожной службы Чарльза Крокера, который заставлял свою двенадцатитысячную рабочую силу укладывать за один день десять миль железнодорожного полотна.