Едва только он и Боллес успели по узкому проходу пройти в небольшой зал заседаний, размещавшийся во втором салоне, как Рей, чернокожий офицер охраны, сообщил, что Бертон уже на борту самолета.
Де Янг прошел ко входу, обеими руками пожал Бертону руку и провел его в салон.
— Херб сказал мне, что вы прибудете, Джордж, я искренне рад встрече.
Бертон на самом деле оказался выше ростом и худее. Однако строгое лицо и острый взгляд были такими же, как и на фотографии. Бертон вообще редко улыбался и никогда не смеялся.
— Очень рад видеть вас, Винс. Пенни передает вам привет, она ваша большая поклонница.
Бертон был приветлив, но в меру сдержан.
Де Янг обнял Бертона за плечи и подвел к мягким голубым креслам, где стоял Боллес.
— Генерал, я хочу вас познакомить с Джорджем Бертоном, одним из наших сторонников.
Де Янг внимательно наблюдал за выражением лица Бертона, когда тот обменивался с генералом рукопожатиями.
— Генерал Боллес возглавляет наш собственный комитет начальников штабов, Джордж. Мы как раз обсуждали военные аспекты ситуации.
Боллес достал трубку и, улыбнувшись, стал ее раскуривать:
— Очень рад, что вы с нами, господин Бертон.
«Именно это как раз то, что и требовалось», — с одобрением подумал Де Янг.
Губернатор непринужденно расположился в одном из кресел и, предложив Бертону сесть напротив, нажал кнопку на столике. Он кивнул Боллесу, и тот покинул их, как только в салон вошел один из сопровождающих их охранников.
— Принеси нам пару бутылок пива и ветчины, Гарри.
Охранник вернулся с подносом закусок и пивом. Де Янг соорудил себе небольшой сандвич с ветчиной. Бертон ограничился только пивом. «Он, видимо, прекрасно понимает, что отступать уже слишком поздно», — подумал Де Янг.
Губернатор сделал себе еще один сандвич и тихо спросил:
— Джордж, о чем же вам хотелось поговорить со мной?
— Я не уверен, что я… что мы поступаем правильно. Честно говоря, губернатор, я… я чувствую себя предателем.
Де Янг ощутил, как в голосе Бертона появились грозные нотки.
— Предателем по отношению к кому, Джордж? Население моего штата выбрало меня, чтобы руководить штатом. Эти люди принадлежат Западу так же, как и я сам. И я верен им, а не какой-то там прогнившей геополитической структуре.
Де Янг наклонился к нему.
— Если бы я сейчас, когда мы стоим на пороге великих перемен, когда мы, наконец, впервые за многие годы полны веры в лучшее будущее, бросил их на произвол судьбы, то тогда бы я чувствовал себя предателем. Предателем по отношению к ним.
Он откусил сандвич, затем налил пиво в высокий матовый бокал.
— А как насчет тех лиц, интересы которых вы представляете, Джордж? Насчет деловой активности, которой вы заправляете? Сможет ли все это существовать в условиях нынешней политики федерального правительства? Не стоит мне отвечать, я знаю, что не сможет. И вы думаете, что положение улучшится? Можете мне на это тоже не отвечать. Мы оба с вами прекрасно знаем, что не улучшится. Во всяком случае, не в условиях нынешней системы.
Бертон тоже налил себе пиво и сделал пару глотков.
Де Янг решил, что Бертона надо немного приободрить.
— Кто угодно и где угодно при наличии убежденности и способности имеет право подняться и сбросить существующую власть и установить новую, устраивающую его в большей мере. Вы знаете, кто это сказал? Авраам Линкольн. В 1846 году.
Бертон помолчал.
— Вы руководите крупнейшим банком на Западе, Джордж. Вам доверено вести финансовые дела миллионов людей. Мне кажется, памятуя об этом, вам следует спросить себя: будет ли им выгоднее, если их судьбой станут руководить Соединенные Штаты Америки из Вашингтона или Западные Штаты Америки, новая страна, которая предоставит им большие возможности определять свою будущую судьбу?
Он внимательно посмотрел Бертону в глаза.
— Вы нужны стране, Джордж. И ваша страна — это Западные Штаты Америки.
Бертон кивнул, но его лицо по-прежнему не выражало никаких эмоций.
— Что вы конкретно хотите от меня, Винс?
— Джордж, возможно, я вас удивлю, если скажу, что мне от вас ничего не нужно, кроме правды. Только правдиво информируйте ваших друзей-банкиров на Востоке.
Бертон был озадачен.
— Я не понимаю вас.
Де Янг придвинулся к нему.
— Когда распространятся слухи об отделении, иностранные банкиры и вкладчики начнут проявлять беспокойство по поводу финансовой стабильности Соединенных Штатов. Администрация будет пытаться заставить вас лгать, говорить, что финансовое положение страны — прочное.