Она задумалась, вспомнив что-то.
— Был момент, когда съезд действительно располагал мощным потенциалом, некоторым из нас даже казалось, что мы войдем в историю. Какая, право, глупость…
Ливонас наблюдал за девушкой, ее эмоциональной речью. «В Вашингтоне она пробыла, видимо, еще недостаточно долго, чтобы превратиться в циника, — подумал он. — Пока она лишь разочаровалась».
— Может быть, я чего-то не понимаю. Если политика не направлена на то, чтобы оставить след в истории, тогда вообще в чем ее предназначение? Ведь в девяноста случаях из ста все усилия оказываются напрасными.
Ливонасу не хотелось самому задавать ей вопросы, но до встречи с Уитменом у него оставалось мало времени.
— А какую роль играет на съезде делегация Калифорнии?
Вопрос явно удивил Кэтлин.
— В течение последних двух месяцев она проявляет наибольшую активность. Так, например, ею сформирована коалиция с делегациями западных и юго-западных штатов — за исключением штата Вашингтон, поддерживающего Уитмена, — и некоторых южных штатов. На прошлой неделе они протолкнули резолюцию о введении региональной ротации в председательствовании на пленарных заседаниях, в юридическом комитете и в комитете по проверке полномочий.
Теперь Ливонас догадывался, что последует дальше.
— И кто же будет председательствовать следующим?
— До конца месяца Калифорния будет заправлять и на пленарных заседаниях, и в комитетах. Не везде есть, правда, собственно ее представители, но во всех комитетах будут представители западной коалиции. Они всех застали врасплох и протащили свое решение.
— И Калифорния везде была заводилой?
Кэтлин утвердительно кивнула.
— Я не думала, что они победят при голосовании, но в последний момент половина делегатов из штата Иллинойс поддержала их.
Ливонас сразу вспомнил вертолет и хрупкую на вид женщину с белыми, как снег, волосами.
— Делегаты графства Кук?
Кэтлин с удивлением посмотрела на него.
— Верно.
«Так вот, значит, в чем дело, — про себя отметил Ливонас. — Янг стремится превратить съезд в форму для своих президентских амбиций. Стало быть, я не ошибся».
Он взглянул на часы. До встречи с Уитменом оставалось три часа. Ливонасу не терпелось поскорее рассказать вице-президенту о ситуации на Западе и особенно о деятельности Винсента Де Янга. Уитмен любил говорить о политике, и Ливонас представил себе, как заблестят глаза вице-президента, когда он расскажет ему о Де Янге и Дженис Мак-Колл. Энди спросил:
— А если я завтра загляну на съезд, вы будете моим гидом?
— Пожалуйста. Я там пробуду еще неделю, — ответила Кэтлин.
Теперь, в свою очередь, удивился Ливонас.
— Уезжаете на каникулы?
Разочарование омрачило лицо девушки.
— Нет, я уезжаю совсем. С первого января. Возвращаюсь в Сиэтл.
«Вот они — проблемы Вашингтона, — подумал Ливонас. — Те, кому следовало бы остаться, уезжают, а те, кому следовало бы уехать, остаются».
Энди заплатил по счету, они вышли на улицу и остановились у входа в ресторан. Вдохнув полной грудью свежий морозный воздух, Ливонас впервые после отлета из Чикаго почувствовал себя бодрым. Он скучал по Вашингтону, по предрождественской толпе снующих из магазина в магазин и увешанных пакетами с покупками людей, по маленьким свечкам на рождественских венках, украшающих витрины…
Энди поднял воротник пальто.
— Холодно, правда?
— Холодно.
Кэтлин поежилась как бы в подтверждение его слов. Ливонас заметил, что на улице ее глаза казались скорее зелеными, а не карими, как в ресторане.
— Да, послушайте! Большое спасибо еще раз за все.
Энди сам себе удивился. Он тянул время, не желая расставаться с девушкой.
— Всегда к вашим услугам, — улыбнулась она в ответ.
— Хорошо, тогда встретимся завтра.
«Робость, — ругал себя Ливонас, — вот что мне с трудом удается преодолевать даже с возрастом».
— Договорились.
Кэтлин стянула лыжную рукавицу, которую только что надела, и протянула ему руку.
— Кэтлин, вы мне очень помогли. Большое спасибо.
Ливонас понял, что все еще держит ее руку.
— Кэти. Мои друзья зовут меня Кэти.
«Она тоже смутилась», — заметил Эндрю.
— Кэти, послушайте! Может, мы сегодня поужинаем вместе?
Он сделал паузу, пытаясь придать своему голосу безразличный тон.
— Хотя, наверное, я опоздал с приглашением. Вы, должно быть, уже заняты.
— Сегодня у меня свободный вечер, так что с удовольствием.
Он дождался, пока она отойдет метров на десять, и тогда прокричал: