Уитмен пожал плечами и снова стал набивать трубку табаком.
— Каким образом? И что произойдет в следующем месяце, когда, скажем, другой штат будет председательствовать на съезде? Кроме того, я далеко не уверен, что Де Янг решится на такое. Вряд ли он получит поддержку в восточных штатах, и ему не победить ни в одном штате восточнее Миссисипи. Возможно, ему удастся собрать голоса в отдельных штатах на юге страны, но и только.
Ливонас несколько смутился.
— Де Янга весьма ценят на Западе, Боб. И там все ненавидят Масси. — Он слегка запнулся. — Я не могу назвать никаких других причин, почему он предложил нефть Мак-Колл, кроме как его стремление использовать съезд в личных целях.
Уитмен подпер рукой подбородок и внимательно посмотрел на Ливонаса.
— А почему Дженис поверила, что Де Янг обеспечит ей поставки топлива? Он, видимо, рассчитал, что она поступит именно так, как в конечном счете и поступила, то есть примет его предложение, чтобы шантажировать нас. Министерство юстиции наложит запрет на эту сделку, Де Янг обвинит во всем федеральное правительство, и тогда все будут ненавидеть нас и превозносить его за то, что он, по крайней мере, пытался что-либо предпринять. За исключением лишь его собратьев на Западе, которые будут недоумевать, почему, если он может достать нефть для Чикаго, он не в состоянии обеспечить ею их самих.
Вице-президент в задумчивости покачал головой.
— Если это так, он предлагает довольно большую плату за весьма малую услугу. Вся затея представляется мне какой-то бредовой.
Ливонас промолчал. Уитмен пристально и довольно долго глядел на него.
— Ну хорошо, если ты не согласен со мной, то почему?
— Мне представляется, Мак-Колл гораздо умнее, чем вам кажется, — довольно резко ответил Ливонас. — Она получит весьма прилично за то, что считает пустяком, тут вы совершенно правы. Меня больше беспокоит то, что Де Янг тоже расценивает эту сделку как очень выгодную.
— И что, они там действительно так обожают Де Янга? — с любопытством спросил Уитмен.
— Они действительно ненавидят Масси.
Ливонас с трудом сдерживался. Раздражение накапливалось в нем с того момента, как он переступил порог этого дома.
— Томас Масси — это большая опасность. Он опасен для партии и опасен для страны. Нам обоим это хорошо известно, почему бы в таком случае не говорить откровенно?
Уитмен отвел глаза.
— Опасен — это слишком сильно сказано, Энди. Скажем, некомпетентен, с такой формулировкой я мог бы согласиться. Однако любой деятель многому учится на таком посту, становится мудрее.
Настораживало не то, что говорил Уитмен, а как он говорил. Куда делись его хватка, его темперамент? Почему не заметно того удовольствия, которое он всегда получал от спора? Уитмену никогда раньше не нужно было подсказывать, о чем следует поразмыслить и что следует предпринять.
— Боб, вы прекрасно понимаете, что Масси не должен быть переизбран. Если уж начистоту, то именно вам надо выдвинуть свою кандидатуру, лучшего претендента просто нет. В свое время вы были самым влиятельным конгрессменом, а теперь вы — единственный человек в администрации Масси, которого уважают по всей стране.
— Ты хочешь, чтобы я выставил свою кандидатуру, не так ли?
— Если вы откажетесь, то президентом станет Винсент Де Янг.
Уитмен произнес ледяным тоном:
— Послушай, Энди, что все-таки движет тобой в большей степени — восхищение моим так называемым талантом политического деятеля или ненависть к Де Янгу?
Ливонас побледнел от негодования.
— Удар ниже пояса.
Уитмен вздохнул.
— Ты прав, Энди. Прости меня. И постарайся взглянуть на все с точки зрения большой политики. Избавиться от некомпетентного лидера не так-то просто, особенно если он член твоей собственной партии. Это уже не раз пытались сделать и раньше, однако успех сопутствовал лишь в случае с Франклином Пиерсом.
Он закинул руки за голову и задумчиво продолжал, глядя в потолок.
— У президента Масси немало слабостей, Энди. Их немало и у других политических деятелей. Мне кажется, политикой занимаются неуверенные в себе люди, такие, знаешь ли, парни из провинции, которые из кожи вон лезут, чтобы добиться успеха в большом городе. И довольно часто они плохо разбираются в том, что для них самое главное. Масси гораздо больше беспокоит то, что он может лишиться популярности, нежели вообще полный провал; в результате он добился и того, и другого.
— Итак, что же нам делать в данной ситуации? Нам нужен новый Рузвельт, а вы призываете нас довольствоваться заштатным неудачником.