Воздух обжигал холодом, звезды бриллиантовой пылью рассыпались по небу. Ливонас сел на санки, крепко ухватившись за маленькие поручни.
— Если вы, госпожа, со мной, то тогда спешите занять место.
Кэтлин пригнулась, устроилась на санках сзади и оттолкнулась. Санки устремились вниз. Она обхватила Ливонаса за плечи, плотно прильнула к нему. Они летели вниз мимо белых сугробов. Ливонас наклонился вправо, и она вместе с ним. Большой камень промелькнул слева от них.
Тогда она прокричала ему на ухо:
— Здорово проскочили!
Она еще сильнее прижалась к Энди, укрываясь за его спиной от встречного ветра, становившегося все сильнее по мере того, как санки набирали скорость.
— Тормози!
Они откинулись назад, одновременно тормозя ногами. Санки развернулись на месте.
Щеки Ливонаса горели, его дыхание согревало Кэти. Он повернулся, и они нежно поцеловались. Какое-то мгновение они пролежали в снегу, затем Ливонас высвободил из-под нее руку и провел указательным пальцем по ее губам.
— Нам лучше подняться, а то еще чего доброго обморозимся.
— Я знаю, где можно отлично согреться, — произнесла она.
— Где же?
— У меня дома.
Энди снова поцеловал ее.
— Я так надеялся на это приглашение.
Кэтлин прислушалась к его ровному дыханию, затем тихонько высвободила руку, чтобы не разбудить его. К первому января она будет уже в Сиэтле и с нежностью станет вспоминать Энди Ливонаса. С такой нежностью, о которой раньше и не подозревала. От этой мысли Кэти стало не по себе, и она подумала о том, могли бы их отношения развиться во что-нибудь более серьезное. Однако она уже определила свои планы несколько месяцев назад и не будет их менять из-за какой-то прихоти или непродолжительной вашингтонской связи. Она достаточно хлебнула горя в столице, особенно в последние несколько месяцев. И сам город, и его обитатели поразили ее тем, что имели так мало общего с реальным миром, с миром, в который она очень хотела вернуться.
И никакой Энди Ливонас был не в силах помешать этому.
16 ДЕКАБРЯ, СРЕДА, 23 часа 30 минут по тихоокеанскому времени.
Начиная с десяти утра они стабильно набирали равное количество очков, и Фред Швартинг уже смирился со своей всегдашней ролью неудачника. Росси, этому негодяю, всегда везло в карты. Он обычно делал вид, что игра ему безразлична, как это принято у тяжелоатлетов перед тем, как они берут очередной вес, или у баскетболистов, уверенных, что они наверняка забросят мяч со штрафного. В душе Росси был всегда уверен, что не проиграет и действительно почти никогда не проигрывал.
Самого Швартинга считали королем картежной игры. Досадное заблуждение, потому что, когда сдавал Росси, к нему не приходило ни одного козыря.
— Я скучаю по ним, — произнес Росси.
Швартинг оторвал глаза от карт. Росси, придвинув стул к стенке сторожки, внимательно изучал свои карты. Он, как всегда, сидел с надменным видом, который так раздражал Швартинга. Росси был не только меньше его ростом, он был еще вдвое моложе его, отчего было еще обиднее.
— Скучаешь по кому?
Росси махнул рукой куда-то в сторону нефтеочистительного завода, расположенного рядом.
— Да по ребятам. Сколько уже времени прошло с тех пор, как они выходили в ночную смену?
Швартинг немного задумался. Сколько времени прошло с того момента, как компания «Шеврон» отказалась от ночных смен? Год? Полтора? Теперь здесь находились только они — охранники, да еще дежурные техники.
Он взглянул на свои карты. Как всегда, какая-то дрянь. Он снес семерку и трешку, оставив пару шестерок и даму.
— Мне еще парочку.
Росси бросил на стол две карты, и Швартинг взял их. Еще одна трешка и король. Почему он оставил даму? Да потому, что Росси все равно опять выиграет, вот почему. Надо что-то сделать, чтобы досадить этому коротышке. Он зевнул.
— Я кончил, твой выигрыш.
Проиграл он, собственно говоря, немного. При ставке в двадцать пять центов и потолке в семьдесят пять центов в банке было всего несколько долларов.
— Напомни мне купить еще один торт по дороге домой.
Росси очень удивился.
— Я думал, ты на диете.
Швартинг еще раз зевнул.
— Это на день рождения Дженни. Она пригласила к себе всех шестилетних ребят нашего квартала, которых только смогла разыскать. Жена сказала, что нужен еще один торт.
Снаружи послышался шум грузовика, даже нескольких грузовиков, если судить по скрипу тормозов. Швартинг поднялся из-за карточного столика.
— Ну вот, нашей компании прибыло. Видимо, кто-то свернул не в ту сторону. Пойду посмотрю и вернусь.