Уитмен дважды пробежал глазами по листку.
Ливонас налил себе еще кофе.
— В этом деле большое значение имеет время. Гас начал писать статью за сутки до того, как мы узнали, что Индонезия аннулировала соглашение с нами. Де Янг же знал об этом за день до нас.
Ливонас внимательно посмотрел на Уитмена, который вновь задумчиво изучал карту.
— Из Сан-Франциско я позвонил Джеффу Саундерсу и сообщил ему фамилии иностранцев, которые, как мы выяснили, были на совещании Де Янга. Он обещал выяснить, кто они и доложить вам.
Уитмен устало взглянул на него. Выражение лица вице-президента выдавало внутреннее напряжение.
— Он уже доложил. Четверо японцев являются представителями министерства торговли, двое — министерства обороны, еще трое — из частного сектора, в том числе президент компании «Мицубиси». Трое канадцев — лидеры движения за отделение Западной Канады.
— А я-то не мог понять, в чем тут дело.
Ливонас потянулся за кофейником и налил себе дрожащей рукой еще кофе.
— Ты сказал, что выкрал карту?
— Я встретился с Клинтоном Эйвери. Когда я был там на прошлой неделе, то узнал, что они не поладили с Де Янгом. Эйвери был слишком запуган, чтобы сообщить мне что-нибудь конкретное, однако направил меня к профессору Ейтцу из Гуверовского института. Де Янг в студенческие годы учился у Ейтца. Профессор в настоящее время закончил работу над его биографией; он показал мне уже готовую верстку книги. Я раззадорил его, и он мне выложил, что уже через неделю все смогут убедиться, каким прозорливым политическим деятелем является Де Янг.
Эндрю потер глаза.
— Кто-то дал знать молодчикам Де Янга, что я приехал к профессору. Когда Ейтц пошел им открывать, я схватил верстку и папку с картами и убежал. Когда они стали стрелять в меня, я обронил верстку.
Уитмен спросил хриплым голосом:
— Значит, после разговора с профессором и изучения карты ты пришел к выводу, что Де Янг замешан в заговоре, направленном на раскол страны.
— Нет, — задумчиво проговорил Ливонас. — Хотя, наверное, и тогда мог бы уже догадаться. Но мне это сообщила Сэлли Крафт, любовница Де Янга. Она сказала, что Де Янг попросил ее исполнить национальный гимн Западных Штатов Америки после его речи на конституционном съезде.
Уитмен прикрыл на какое-то время веки.
— Нам бы следовало знать обо всем этом еще несколько месяцев назад.
— Теперь же нам лучше всего выяснить, почему мы об этом так и не узнали.
Эндрю почувствовал себя как человек, задыхающийся от нехватки воздуха. Времени у них уже не оставалось.
— Боб… Через шесть дней Де Янг объявит об отделении Калифорнии, и другие западные штаты последуют за ним. Создание Западных Штатов Америки будет санкционировано съездом, поддержано населением и обеспечено регулярной армией.
Он напрасно пытался отыскать на лице Уитмена отражение каких-либо иных чувств, помимо нахлынувшей на него печали.
— Масси будет поставлен перед свершившимся фактом. Все, что останется от Соединенных Штатов Америки, за день превратится в маловлиятельную второстепенную державу с весьма мрачными перспективами.
Они оба надолго замолчали, и Ливонас почувствовал, как между ними нарастает напряженность. Уитмен встал из-за стола и поднял жалюзи на окнах. Неяркое зимнее солнце бледными тенями легло на пол кабинета.
Ливонас стал нервно ходить по комнате.
— Де Янг — предатель, убийца. Он возглавляет заговор. Он сделал все, что в его силах, чтобы подорвать авторитет федерального правительства. Как вы собираетесь поступить, когда он обратится к конституционному съезду с требованием узаконить отделение западных штатов?
— Прежде всего я собираюсь обо всем сообщить президенту Масси, — спокойно заметил Уитмен.
— Как же, черт побери, вы думаете, он поступит?
— Не имею представления, — прошептал Уитмен. — Это его дело. Ведь он — президент.
— А он, как всегда, и пальцем не подумает пошевелить! — прокричал Ливонас.
Уитмен смерил Ливонаса возмущенным взглядом и, уже не обращая на него никакого внимания, сердито стал набирать нужный номер. Ливонас услышал гудки на другом конце провода.
Уитмен назвался и попросил к телефону президента. Он выслушал ответ и настойчиво повторил:
— Мне совершенно безразлично, чем он сейчас занят, госпожа Масси, мне с ним необходимо поговорить.
Вице-президент еще некоторое время слушал, что ему отвечают, потом более мягко спросил: