«Выйдите из машины с деньгами в руках и следуйте вдоль шнура, прикрепленного к белой разметочной полосе [на дороге], пока он не кончится. Затем положите конверт на дорогу и возвращайтесь обратно в город», — гласило письмо.
Архиепископ признался Оскару, что честно ждал следующих инструкций, но они так и не последовали. А пока по распоряжению начальника полиции Сан-Франциско самолеты искали с воздуха{113} следы автомобильной аварии вдоль туманного прибрежного шоссе. Сотни добровольцев с собаками-ищейками прочесывали каждый клочок маршрута в сторону Салада-Бич и Педро-Маунтин — именно в том направлении уехал автомобиль незнакомца. Полицейские выглядывали вниз с края нависающих над океаном скал. И вскоре загадочное дело о калифорнийском священнике превратилось в общенациональный спектакль.
Газеты по всей стране устроили настоящий хаос, распространяя необоснованные конспирологические теории. «Священника похитили ради тайного венчания?»{114} — вопрошала «Окленд трибьюн». Полицейские Сан-Франциско старались не допустить утечки информации, но один офицер все же подкинул репортерам небольшой намек: «Кому-то понадобился священник, причем срочно». «Такое заявление может означать только одно — обряд венчания и, возможно, по принуждению», — написал журналист.
Хоть следователей и забавляли подобные версии, главное было защитить от прессы настоящие зацепки. Задача не из легких: Колму, крохотную точку на карте США, наводнили репортеры. Газетчики безжалостно преследовали Мэри Вендел, экономку священника. Некоторые даже обвиняли ее в пособничестве преступнику.
— Я уже все сказала!{115} — крикнула Мэри наседавшим журналистам. — Мне без конца приписывают то, чего я не говорила!
— Почему вы не заявили об угоне автомобиля отца Хеслина? — раздалось из толпы.
— Автомобиль не угоняли! — возмутилась экономка.
На самом деле священник отвез машину в местную ремонтную мастерскую, но облако ложных сведений и слухов вокруг расследования продолжало разрастаться. Три соседки независимо друг от друга подтвердили: человек, который увез отца Хеслина, «не похож на американца», и тогда газеты дружно закричали, что любимого многими священника похитил некий иностранец. Отсутствие информации доводило журналистов до безумия. Их статьи еще больше подогревали ксенофобские настроения в городе, где большинство населения составляли белые.
Следователи оказались в тупике, имея на руках единственную зацепку — странную записку с требованием выкупа. К расследованию привлекли трех известных экспертов-почерковедов{116}, чтобы, сопоставив печатные и рукописные фрагменты послания, они смогли бы установить круг подозреваемых в авторстве документа. Каждый специалист заявил, что ни одна исправленная, дописанная или стертая буква не ускользнет от его глаз. Каждый проводил химический анализ чернил, пытаясь определить, какой именно перьевой ручкой писали записку.
Среди приглашенных экспертов был и Оскар Генрих — к 1921 году его лаборатория начинала обретать известность в области почерковедческого анализа. А другим специалистом оказался человек, который на всю жизнь станет злейшим врагом Оскара, его вечной головной болью. Работа над делом пропавшего священника разожжет между ними непримиримое, а временами и постыдное соперничество, которое окончится лишь с внезапной кончиной одного из специалистов пятнадцать лет спустя.
Так что же искали эксперты в записке похитителя? Немногое. Почерковедческий анализ включает две дисциплины — непосредственно анализ почерка и графологию. И по сей день их часто путают. У анализа почерка длинная и богатая история. Он появился в третьем веке, когда судьи в Римской империи сравнивали буквы в подписи и в остальном документе, дабы исключить подлог. Поначалу многое в анализе основывалось на интуиции эксперта, однако во второй половине девятнадцатого века почерковедение стало одной из образовательных дисциплин. Впрочем, «специалисты», уверявшие, что знают толк в почерковедческом анализе, в большинстве своем были самоучками и самозванцами, а качество их работы сильно варьировалось.
В начале двадцатого века специалистов по судебной почерковедческой экспертизе часто приглашали, чтобы установить факт подделки документа. За несколько месяцев до истории с пропавшим священником Оскар в сотрудничестве с другим специалистом делал почерковедческую экспертизу фальшивого завещания в Монтане{117} — предметом тяжбы служило поместье стоимостью более 10 миллионов долларов. Оскар вместе со своим коллегой сумели доказать, что завещание ненастоящее: заслуженная, хоть и скромная, победа закона.