А неоконченная рукопись о вьетнамской войне перешла к Гранту, и Грант поклялся, что доведет дело, начатое другом, до конца.
И теперь он сравнивал этих двух ветеранов вьетнамской войны — Джо Джозефа и Джеффри Р. Мак-Дональда.
Защитник не жалел красок для словесного портрета подзащитного:
— Прежние жители Форт-Брагга помнят доктора Мак-Дональда как человека, который близко к сердцу принимал дела Америки. Джеф стоял за продолжение войны во Вьетнаме до полной победы и, вернувшись из Ня-Чанга в Форт-Брагг, вывесил с балкона дома, в котором он жил с семьей, наш звездно-полосатый флаг и демонстративно ездил днем с зажженными фарами, как поступали тогда, как вы помните, все истинные патриоты Соединенных Штатов. Он негодовал по поводу демонстраций «мирников» в Вашингтоне и мужественно воздерживался от критики инфляции. Он порицал президента Никсона за то, что тот, вступая на свой пост, заявил: «Титул миротворца — это высшая награда, которую может дать история». С другой стороны, Джеф повторял такие слова президента: «Северный Вьетнам не может победить или унизить Соединенные Штаты. Только американцы могут это сделать». Доктор Мак-Дональд возмущался конгрессом, провалившим план создания системы обороны против советских баллистических ракет, известной под названием «Сейфгард». Он горячо ратовал против отвода американских войск из Вьетнама, правильно предсказывая, что, после того как они будут отведены, оборона Южного Вьетнама рухнет как карточный домик. Он часто предсказывал, что мы проиграем войну во Вьетнаме, впервые в нашей истории потерпим поражение, если «великое молчаливое большинство» Америки не восстанет против «мирников», этой «пятой колонны». В ноябре, когда состоялась наша вторая высадка на Луну в одном и том же 1969 году, Мак-Дональды устроили пирушку у себя дома для знакомых офицеров. В связи с официальным объявлением, что Америка до конца века высадит людей на Марс, Джеф заявил, что охотно пошел бы в астронавты, да жаль, что к концу столетия будет слишком стар. Вслед за вице-президентом Эгню клеймил он позором «твердокаменных диссидентов и профессиональных анархистов, толкающих Америку к постыдному, позорному поражению». Он писал в редакции газет «Нью-Йорк таймс» и «Вашингтон пост» и на телестудии, протестуя против их пораженческого курса…
Прокурор снова ринулся в контратаку:
— В предварительном порядке скажу, что в постулатах защитника содержится правда, но не только правда и далеко не вся правда. Когда мы перейдем к показаниям свидетелей, мы докажем, что защитник показал нам только одну сторону медали. Врачи, коллеги доктора Мак-Дональда, вспоминают, что был он крайне нетерпим, призывал разгонять демонстрации «мирников» и «вьетников» не только слезоточивым газом и дубинками, но и огнем, казнить хиппи и йиппи в газовой камере Сан-Квентина или, по крайней мере, сажать их прямиком из «коммун» в тюрьмы. Он оправдывал массовые экзекуции «цветных» в Индокитае, заявлял, что следует отменить на период войны билль о правах и поставить вне закона всех диссидентов. Негров он хотел «изрубить в фарш» во вьетнамской мясорубке, ни в коем случае не допуская возвращения в Штаты черных солдат, обученных военному делу. Он хотел, чтобы на всех «черных пантер» была объявлена свободная охота, и говорил, что с великим удовольствием участвовал бы в такой охоте. Его бесило, что Бобби Дж. Силу, одному из вожаков «Черных пантер», чикагский суд дал всего четыре года, и не раз объявлял себя ярым сторонником смертной казни для всех «врагов Америки». На новогоднем балу в офицерском клубе Форт-Брагга он сказал большой группе офицеров-медиков, что, не задумываясь, сбросил бы водородные бомбы на Ханой и Хайфон, что, по его мнению, было бы еще более оправдано, чем атомная бомбежка Хиросимы и Нагасаки, поскольку Япония уже была побеждена. Он горячо одобрял тайную войну ЦРУ против диссидентов и планы Пентагона использовать армию против них. Тогда же он сказал, что не знает, сможет ли пережить поражение Америки во Вьетнаме. Один врач-психиатр, бывший коллега доктора Мак-Дональда, констатировал наличие у него в ту пору ярко выраженного «вьетнамского синдрома». — Он схватился за сердце, с трудом отдышался. — Боже ты мой! И все это было десять лет назад!! Защитник ссылается на давность лет… Нет! Мне кажется, что все это было только вчера…
ГИБЕЛЬ АМЕРИКИ
Прокурор вызвал свидетеля преподобного Джона Нокса Мак-Артура. Угольно-черный костюм из дакрона. Белый штрих клерикального воротника. Физиономия отнюдь не постная, а плейбоя и чревоугодника. Был такой капеллан в Форт-Брагге: Пастор Сукин-сын. Мировой парень. Черный пояс в дзюдо. Чемпион каратэ Седьмой группы спецвойск. После вьетнамской эры отказался от сана, сделался частным детективом, потом открыл контору частных охранников. Стоит уже полмиллиона. Грант видел его в публике. Мировой парень обрел себя.