— Я могу, — сказала Джесси, словно настраивая себя на встречи с ним. Господи, наверно, так и есть. Что происходит в её голове?
Джун поднялась и допила воду. Вытерев рот тыльной стороной ладони, она сказала:
— Что ж, мне надо работать. Когда они вернутся с пустыми руками, то захотят напиться.
Когда Джун ушла, Джесси спрятала остатки припасов. Она помыла стаканы в раковине и поставила их на сушилку для посуды, вытерла пыль и пропылесосила в гостиной, проверила персиковые деревья и полила огород. И все это время проверяла положение солнца на небе, желая, чтобы оно скорее зашло, и одновременно боясь этого.
В пять часов она столкнулась с действительностью. Вернувшись в дом, девушка набрала немного воды в ванную и побрила ноги старой отцовской опасной бритвой. Она расчесала волосы и позволила им свободно ниспадать на плечи. Нашла платье с цветочным мотивом, которое одевала под выпускную мантию. Оно сидело не так хорошо, как раньше; ей пришлось завязать пояс на спине немного крепче, что натянуло ткань. Джесси порылась в ящике со своей старой косметикой и нашла какую-то раскрошившуюся пудру. Брызнула старыми духами Love’s Baby Soft шею и запястья и посмотрела на себя в длинное овальное зеркало в спальне. Все, что она видела — убийцу.
— Надеюсь, ты нарядилась не только ради меня, — сказал Грэф, стоя в дверях, и девушка подпрыгнула. Снаружи солнце все еще было на небе, но оно должно было спрятаться за деревьями, окуная все в теплый золотистый свет.
Грэф стоял в проеме дверей, далеко от постепенно исчезающего света.
— Горячее свидание с Дереком?
Она рассердилась и повернулась к нему лицом.
— Нет. С Чедом. Всегда пожалуйста.
Видимо он не сразу понял, о чем она говорит, но когда осознал, его лицо просветлело, как у ребенка в рождественское утро.
— Ух ты. Не думал, что ты на это способна. Итак, каков план? Я получу его на выходе утром или как?
— Фу, нет! — Мысль о том, чтобы переспать с Чедом не была до такой степени отвратительной, но сделать это, зная, что он умрёт… нет. — Он сказал, что собирается принести немного косяков с травкой, поэтому я подумала, что мы покурим, напьемся, и, надеюсь, ему будет хорошо, он вырубится не почувствует, когда ты… убьёшь его.
— Если ты напоишь его, я не убью его, — произнес Грэф, пожимая плечами. — Если он будет пьяным настолько, чтобы отрубиться на мгновение, он даже не вспомнит ни о чем. А если и вспомнит, то кто ему поверит?
Джун поверила бы. Но она решила не упоминать об этом.
— И ты смиришься с тем, что я убью его? — потрясенно спросил Грэф.
— Конечно, нет. Но я сделаю всё, что должна, чтобы удержать тебя от моего убийства, — хотя это было бы слишком легко, и это беспокоило ее. — Давай просто не будем об этом. Пока я не передумала.
— Отлично, — согласился Грэф. — Не закроешь окно?
Джесси закатила глаза, а затем схватила покрывало и повесила его на карниз. Она знала, что Грэф наблюдал за ней. Могла чувствовать его взгляд на своих ногах, когда юбка задралась, стоило ей только поднять руки.
— Итак, они нашли мою машину? — спросил он, направляясь к её кровати, чтобы сесть.
— Нет. И я хотела поговорить с тобой об этом, — она повернулась и сложила руки на груди, чувствуя себя не комфортно оттого, что находилась так близко к нему. Идти рядом с ним по улице — одно дело, даже сидеть за одним столиком. Но сейчас она чувствовала себя в ловушке, и прежние грёзы вернулись, не давая ей покоя. Она почти могла ощущать его над собой, девушка вздрогнула.
— Джун знает, что с тобой что-то не так.
— Эй, со мной все так, — настаивал он.
— Ну, это спорный вопрос. Но она знает, что ты не человек, — Джесси покачала головой. — Скорее всего. Она уверено намекала на что-то, когда пришла сегодня сюда. У неё есть теория, и она хотела, чтобы я донесла ее до тебя, на случай, если ты что-то знаешь.
Грэф откинулся на кровать и завел руки за голову.
— Я весь внимание, кексик.
Джесси стиснула зубы.
— Кое-кто раньше выбирался из Пинанса. По крайней мере, некоторые так считают.
Грэф кивнул.
— Да, Бекки упоминала об этом в машине. Она сказала, об этом какое-то время спорили.
— До сих пор спорят. Именно поэтому никто не упоминает имя Стива Сайлера в городе, если хотят сохранить своих друзей, — поэтому, а еще потому, что у горожан был способ забывать неприятное прошлое. Особенно, если они были причиной этих неприятностей. — Но за ночь до исчезновения Стива, группа мужчин охотилась и ранила монстра. В ту ночь, когда ты попал в город, я подстрелила тварь…
— А прошлой ночью Чед подстрелил монстра. И за ночь до этого я боролся с тварью и поранил ее, — Грэф сел. — Твою мать.
— Это просто теория Джун, — быстро произнесла Джесси.
— Но она права. Срань Господня, мы можем выбраться отсюда сегодня вечером…
— Нет! — сердце Джесси заколотилось в груди. — Слушай, сейчас мы ничего не можем рассказать об этом.
— Почему нет? Люди захотят узнать! — Грэф вскочил на ноги, словно собирался бежать вниз по лестнице во двор, крича об этом во все горло.
— Нет, нет, нет! — Джесси ринулась вперед и схватила его за руку. Она сразу почувствовала холод его кожи и силу мышц. Что, черт возьми, с ней не так? — Послушай и поверь мне в этом, хорошо? Если это правда, и это работает — отлично. Но кое-что случилось ранее. Мы должны вести себя осторожно.
— Можешь осторожничать сколько угодно, но лично я собираюсь убраться отсюда. — Грэф сделал несколько шагов и остановился. — Но не сейчас. После еды.
— Ну да, и что ты собираешься делать? Прогуляешься до соседнего города? Надеюсь, успеешь до восхода солнца, — резко бросила Джесси.
— Я сниму комнату в мотеле или что-то вроде того. Доеду с кем-то до дома и украду их машину. — Он помолчал. — Твою мать, мой бумажник остался в машине, и телефон. Чёрт, я даже не могу позвать на помощь, если выберусь отсюда.
— Кроме того, сначала мы должны найти монстра. Не знаю, как долго будет открыта брешь. — Девушка запустила пальцы в волосы. — Пожалуйста, просто никому ничего не говори.
— Какого хрена ты боишься? — спросил Грэф, сев на край её кровати и уронив голову на руки.
Она закрыла глаза и произнесла:
— Кое-что произошло.
Ее мысли захватили треск костра и страх, от которого колотилось сердце той ночью.
— Это случилось сразу после того, как первый из нас выбрался. В городе была девочка, ей было около семнадцати. Сара. Она была готом, одевалась в чёрное. Все думали, что она поклонялась дьяволу. Когда Стив выбрался, она начала говорить какие-то безумные вещи в городе, что Оно— это демон, и что всем нам следует объединиться вместе и сделать круг, произнести заклятие, чтобы изгнать его. Она никому не собиралась вредить, она была просто ребенком. Но она слишком много говорила о монстре, слишком много подняла шума насчет того, как мы можем все выбраться отсюда. Некоторые начали подозрительно относиться ко всему, что она говорила насчет заклятий, магии и колдовства. И в конце концов…
— Они что-то сделали с ней? — Грэф закончил за неё.
Джесси кивнула.
— Они сожгли её.
— Господи Иисусе, да что с вами не так, люди? — Грэф потер лицо. — То есть мы обречены в любом случае?
— Нет. Мы просто подождем, пока Джун найдет правильный способ рассказать всем, — заверила Джесси его. — Они послушают ее.
Он громко и глубоко вдохнул.
— Ладно. Думаю, ты в этом лучше разбираешься. Она просвещенная, я почувствовал это прошлой ночью. Она смотрела прямо сквозь меня.
— Это не сложно, — резко ответила Джесси, а затем мягче добавила: — Ты классный парень, для вампира. И совсем неплохо иметь вампира на своей стороне. Только не делай глупостей.
Он открыл рот, чтобы ответить, но был прерван стуком в дверь.
— Обед прибыл, — сказал Грэф, хлопая в ладоши и ухмыляясь. — Где я должен быть?