— Ты что, мА! — испугавшись и прекратив свои батманы, вскрикнула Анжела.
— Я не шучу, я тебе на полном серьёзе заявляю, — громко, даже слишком громко сказала мать, — оставь Ваську Воздвиженского, меня он по-ли-ти-чес-ки не устраивает, понятно?
— Что значит по-ли-ти-чес-ки? — недоуменно пожала плечами Анжела, — я не понимаю, мА!
— Что тут непонятного! — всплеснув руками, Юлия Тимоченко воздела очи к высокому потолку студии, как если бы это были голубые небеса Испании, а сама она — святой Бригиттой или кающейся Клементиной Тобосской, — мне не нужен зять москаль, мне с Россией никаких родственных связей не надо. Меня там кроме уголовного суда ничего хорошего не ждет. Ты что? Хочешь, чтобы нас с тобой потом разлучили? Ты этого хочешь? — в глазах мадам Юлии появились неожиданные слезы.
— Мама, я не хочу, — бросаясь к матери и обнимая ее за плечи, — вскричала Анжела, — я не хочу, чтобы разлучали.
— Вот, — уже не скрывая слез, всхлипывая заговорила Тимоченко, — если бы ты вышла замуж за американца, да если бы сразу там родила, то у меня появилась бы лишняя юридическая спасительная зацепочка, у меня ведь здесь, ты даже не знаешь, сколько у меня здесь врагов, и каждый так и хочет, так и норовит меня засадить в тюрьму.
— А что? Разве есть за что? — испуганно спросила Анжела.
— Ты еще глупенькая у меня, — поглаживая Анжелу по спине, сказала Юлия, — у меня миллион врагов здесь, а в Москве и в России у меня три миллиона врагов, так зачем же ты меня подставляешь, доча?
— Я тебя подставляю? — испуганно изумилась Анжела.
— Подставляешь, — кивнула мать, — если будешь и дальше крутить любовь с москаленком, то ты меня и подставляешь и лишаешь меня резервного «шелтер».
— Чего? — переспросила Анжела.
— Глупая ты, — не удержалась Юлия, — если я здесь не усижу, если провалюсь с выборами, если иммунитета не будет, то меня засадят. В тюрьму засадят, ты это понимаешь?
Анжела молча с испугом глядела на мать и недоуменно хлопала длинными ресницами.
— У Ильченко жена американка, Саакашвили сам наполовину американец, за ними, случись что, морпехи США на вертолетах прилетят и их заберут, а я! — глаза матери снова наполнились слезами, — а я и ты в таком случае что? На растерзание толпе?
Лицо Анжелы вдруг тоже скривилось в рёве, — мама! Неужели все так плохо? — воскликнула она, бросаясь матери на грудь.
— Пока не так плохо, — отстраняя дочь, уже спокойнее сказала Юлия, — но может статься, что будет плохо. И чтобы такого не случилось, ты должна немедленно дать отставку своему Василию и…
— И что еще? — всхлипывая, спросила Анжела.
— И выйти замуж за нормального парня, — подвела черту мать, — за американца.
В больнице Воздвиженский переговорил с главврачом и с заведующим отделением, где лежала Галочка.
— Дела не очень хорошие, — сказал зав отделением, — у больной сепсис, требуется серьезное лечение.
— Я готов помочь больнице деньгами, — сказал Воздвиженский, — вы только сделайте все, что требуется.
— Мы и без того, делаем все что требуется, — сказал главврач, — но от материальной помощи не отказываемся.
— Дайте мне банковские реквизиты больницы, — попросил Евгений Васильевич, — я завтра же сделаю перевод на сто тысяч гривен.
— Она вам кто? — поинтересовался зав отделением.
— Секретарша, — коротко ответил Воздвиженский.
— А-а-а, тогда понятно, — дуэтом в один голос протянули зав отделением с главврачом и оба многозначительно переглянулись.
23
Лікування венеричних захворювань гонорея і сифіліс з дотриманням всієї конфіденційності. Приватна клініка «Інтим». Працюємо цілодобово. Важ комплекс аналізів. Ваше здоров'я у ваших руках.
Алла на этот раз не полетела, а поехала поездом с Киевского вокзала.
— Что-то леталка отказывать стала, — пожаловалась она главному, — бояться я что-то стала.
— Это у тебя от того, что ты влюбилась, — сказала присутствовавшая при разговоре Ленка Асланян.
— Может, Ленка и права, — про себя думала Лисовская, когда поезд лихо на скорости проехал Нарофоминск. В купе на ее левой нижней полке лежал открытый ноутбук. Но что-то не работалось. И когда поезд со свистом пролетел Малоярославец, Алла взяла мобильный телефон, решив позвонить Николаю.
— Встретишь? — спросила она его.