Графиня решила, что самое лучшее, что она может сделать для Ходерн, это отправить ее на обучение к тетке, сестре отца. Она подумала, что без монастыря все-таки не обойтись, но все же это несколько другое. Несмотря на то, что после неудачного замужества тетка приняла постриг, Констанция помнила ее как очень доброго, понимающего человека, и, что немаловажно, очень интеллектуального она поможет Ходсрн развить все, что в ней заложено. «Да, я сделаю именно так», — окончательно решила Констанция.
Постепенно путешественники приближались к лесу. Графиня почувствовала запах чего-то горелого. Она забыла, что сегодня языческий праздник и все язычники, — а в этой области их довольно много — на вершине холма будут жечь костры, гулять всю ночь, пьянствовать, а потом станут любить друг друга, устроив настоящую оргию. Христианская церковь выступала против такого обычая, но безуспешно. В этой местности больше, чем везде, чтили языческие традиции и следовали им до мелочей.
Солнце садилось, Констанция посмотрела вокруг, первые ряды рыцарей входили в густой лес. Эверард говорил, что нежелательно разбивать лагерь вдали от городов в сельской местности. Теперь графиня понимала, что он, как всегда, был прав. В поддень она настояла на более долгом привале, заметив, что люди и лошади устали от длинного перехода. Сейчас они бы уже выходили из Кидскровского леса.
Эверард пустил своего жеребца рысью, надеясь, что они достигнут леса прежде, чем сядет солнце. Это все же лучше, чем ночевать в открытом поле. Но сначала он осмотрел колымагу с арестованными. Когда Эверард заглянул в нее, жонглер опять начал ругаться.
Капитан подъехал ближе и нагнулся. Он ударил жонглера по голове так сильно, что сбил его с ног, тот упал на дно колымаги. Удовлетворенный результатом, Эверард поскакал вперед.
Золотоволосый жонглер отлетел на пол, и если бы не одежда, которую ему прислала Констанция, он ушибся бы гораздо сильнее. Сенрен осмотрел себя и с удовлетворением заметил, что практически не пострадал.
ГЛАВА 7
К заходу солнца рыцари уже разбили и обустроили лагерь. Теперь они огораживали место для ночевки лошадей. Начинался дождь, на небе запламенели молнии, раздались раскаты грома, постепенно дождь усиливался. Все суетились, стараясь как можно лучше укрыться от непогоды на ночь.
Констанция в своей палатке слушала завывание ветра, стук капель дождя о стенки. Она волновалась за своих людей, за лошадей, за то, как они перенесут надвигающуюся бурю.
Один из рыцарей заглянул к ней с сообщением. Констанция в это время как раз зажгла маленький фонарь и приготовилась чмтать отчеты морлакского управляющего, в то время как Ходерн и Биатрис спокойно заснули под небольшим пологом.
Рыцарь колебался. Констанция не могла запомнить всех своих рыцарей по именам, но этого звали Гервайз. Наконец он решился заговорить.
— Здесь есть нарушение… — негромко проговорил он.
Графиня одобряюще ему кивнула. Они отчетливо слышали шум, доносившийся с праздника огня, который начался после заката солнца и, как они знали, будет продолжаться с песнями и оргиями до самого утра.
Констанция очень хотела очутиться сейчас за пределами этого леса — деревья могли привлечь молнию. Но она прекрасно понимала, что лагерь, разбитый в лесу, все же лучше, чем на холме. Она не могла ничем помочь рыцарям, сопровождавшим ее на свадьбу сестры и теперь возвращавшимися вместе с ней обратно.
— Не все в порядке с лошадьми, миледи, — проговорил рыцарь. — Из-за сильного ветра некоторые отвязались. Сэр Эверард очень тревожится о вас и послал меня посмотреть, в безопасности ли вы.
— С нами все в порядке, — быстро ответила графиня, невольно вздрогнув оттого, что дождь вдруг резко забарабанил по палатке. Констанция боялась, как бы не проснулись дети, они могли сильно испугаться. — С нами все в порядке, — повторила она, — мы в безопасности… Если, конечно, палатка выдержит такой ветер, но будем надеяться на лучшее.
Рыцарь успокоил ее:
— Мы натянули дополнительные веревки и крепче привязали ее к деревьям, она должна выдержать, миледи.
Они услышали доносившиеся снаружи крики. Рыцарь повернулся, чтобы выйти из палатки графини, но перед выходом остановился и сказал, что они будут снаружи и станут сообщать ей обо всем происходящем. Его мысли опять вернулись к непривязанным лошадям, и он пробормотал себе под нос:
— Если мы так и не сможем привязать лошадей, то утром вряд ли найдем их в Кидскровском лесу.
Рыцарь вышел. Дождь все усиливался. Констанция подняла свечу в деревянной плошке и подошла к дочерям. Они спали позади ее тюфяка, рядом с ними расположились девушки. Молодая женщина поправила девочкам одеяла и тихонько отошла, закрыв полог. Графиня чуть приоткрыла вход в палатку и выглянула наружу. Порыв ветра со страшной силой налетел на нее, резкий свет молнии прорезал небо, она поспешно вернулась вовнутрь.
Благодаря Богу и всем святым они имели крышу над головой. Рыцари делали возможное и невозможное, чтобы сохранить ее покой и безопасность. Она подумала о бездомных. Что же они сейчас делают? Как спасаются от такой бури? Возможно, что тоже в лесу, но лес затоплен водой, и у них нет ничего, чем можно было бы укрыться.
Она снова вернулась к отчетам, но читать уже не могла… Графиня думала о лошадях. Если их не удастся привязать, они кинутся врассыпную, и наутро придется разыскивать их по всему лесу. А Констанция не хотела даже думать ни о какой дополнительной стоянке в лесу, она отчаянно хотела скорее выбраться отсюда.
Она сидела, подперев голову руками, и просматривала отчет управляющего за прошедший год. Еще его дед служил им во времена ее деда, его отец служил под началом Гилберта де Джобоурга, но отец не сказал ей, что за человек его сын, которого она теперь выбрала для управления замком и всем поместьем. Однако кто еще мог справиться с присмотром за таким огромным хозяйством? Она не знала другого человека… Но с другой стороны, годовые доходы с Морлакса уменьшались с каждым годом, и в этом году они получили урожай меньший, чем ожидали. И меньше шерсти. На свадьбе она заключила договор с руководителями Уэльса о поставке зерна, но если год будет опять неурожайный, то ей снова придется посылать зерно из ее замка в Баскборн.
Под потоком воды, обрушившимся на палатку, она провисла, и кое-где вода стала просачиваться. Капля упала на счета, Констанция вздрогнула и вдруг внезапно вспомнила про заключенных. Она совсем забыла о них в этой суматохе.
Жонглер и женщина были прикованы к колымаге, и если никто о них не позаботился, они до сих пор находятся в ней, ничем не защищенные от бури. Она подумала, что никогда не простит себе, если с ними что-нибудь случится прежде, чем она доставит их в Баскборн, где они будут в безопасности. Констанция вспомнила золотые волосы жонглера и его крики.
Графиня собралась с духом и решила сама пойти и посмотреть, что происходит с заключенными. Она вышла из палатки и осмотрелась. В это время опять блеснула молния, и она заметила рыцарей, движущихся между деревьями, среди них был и Гервайз. Потом снова стало темно и ничего не видно в двух шагах.
Она отступила к палатке, ее руки и лицо в один момент стали совсем мокрые. Обычно Констанция не боялась бури, но сегодня она была на редкость сильная — земля, казалось, ходила ходуном.
По крайней мере, дождь помешал языческому празднику, и теперь уже не было слышно гама празднующих, раздавались только крики ее людей, которые пытались поймать и привязать лошадей.
Графиня вернулась в палатку, желание пойти и посмотреть, что с заключенными, почти пропало. Подумав, что едгчственно безопасное место — ее ложе, она взяла фонарь, но вдруг кто-то схватил ее за талию. Это было столь неожиданно, что Констанция только молча смотрела и не могла произнести ни слова.