Констанцию окликнули, ее мысли вернулись к действительности. Она увидела женщину, прижавшуюся к дальней стенке колымаги, но не она беспокоила Констанцию, а то, хорошо ли привязан жонглер, надежны ли веревки. Она вопросительно взглянула на Эверарда, но он неправильно истолковал ее взгляд и решил, что она не решается сама принять решение.
— Графиня, даже не думайте о том, чтобы взять его с собой. Вы не слышали и половины его песен и не знаете всех его «подвигов».
— Мы больше не дадим ему возможности петь свои песни, а если вы не можете заставить его замолчать, то вставьте ему в рот кляп.
. Молодой человек перестал петь так же неожиданно, как начал. Он уставился на Констанцию, его глаза метали молнии.
— Сука! Ты даешь такое распоряжение! Мне кляп?!
В неописуемой ярости арестованный огромными сильными руками ухватился за край колымаги, пытаясь дотянуться до Констанции, но это ему не удалось. Тогда он прохрипел, что Бог создал нас свободными, и никто не имеет права лишать свободы, тем более не имеет права затыкать рот кляпом! Два рыцаря оттолкнули его от края колымаги, он пытался еще что-то сказать, но уже не мог, так сильно веревка впилась ему в горло. Повернувшись к Констанции, жонглер немного отдышался и снова закричал:
— Мы будем петь для вас песни! Я клянусь в этом, а также клянусь, что сделаю все возможное, чтобы уничтожить твоего рыцаря его же собственным хлыстом!
Констанция пришла в ужас от такой вспышки ярости, она подумала, что подвергнет Эверарда большей опасности, если прикажет ему сопровождать жонглера на всем пути до ее поместья.
«Он действительно сумасшедший», — решила Констанция, но помимо этого она поймала себя на мысли, что думает совершенно о другом. Она чувствовала, что он будет неотразим в постели. Констанция твердо решила его отослать с глаз епископа. Она убеждала себя, что делает это только потому, что считает, что нет никакого резона наказывать, кого бы то ни было за его безумство.
Приняв решение, Констанция направилась прочь от этого жонглера, который не переставал кричать свои безумные слова вслед уходящей толпе. Монахи подошли ближе к колымаге проверить, надежно ли привязаны заключенные. Уже становилось темно, и им не хотелось возвращаться для проверки еще раз. Свадебный пир должен был продолжаться всю ночь.
— Теперь мы должны найти мою сестру Мабел, — сказала Констанция. — Я не видела ее с тех пор, как она забеременела.
Графиня не знала, где искать де Варренсов, и обратилась за помощью к Эверарду. Леди Морлакс прекрасно знала, что он был сердит на нее за то, что она прислушалась к мнению старого Малчела в отношении арестованных, а не к его.
В толпе людей они увидели Маредуда, одного из самых уважаемых людей в стране. В связи с бракосочетанием он одел фамильные драгоценности. Старик схватил Констанцию за руку.
— Девушка, как быстро вы выросли! Стали совсем взрослой! Все заботитесь о семейных делах? — Его большие руки обнимали Констанцию за талию, он пытался поцеловать ее. — Маредуд никогда не забывал вас, дочь его старого друга. Мы качали вас на коленях, когда вы были совсем маленькой…
Старик привычно шлепнул ее по заду. Взгляд Эверарда, который наблюдал за этой сценой, сделался жестким. Констанция с трудом освободилась из рук Маредуда.
— Мы ищем мою сестру Мабел с мужем. Они должны быть где-то здесь… Боюсь, что не найду другой возможности поговорить с ней.
Маредуд внимательно посмотрел на нее и тяжело вздохнул.
— Встретиться с сестрой — это хорошо, — сказал он с деланным безразличием в голосе. — Моя жена говорила сегодня с Мабел, но вы не найдете ее здесь. Де Варренсы уехали вскоре после венчания.
Констанция расстроилась. Де Варренс не желал их встречи. Он привез ее сестру в Морлакс, чтобы продемонстрировать свою власть над Мабел.
— Мы были слишком нелюбезны с ним… Теперь он ни за что не позволит Мабел встретиться с нами. Это его месть за наше отношение к нему, — сказала Констанция упавшим голосом.
— Теперь, девушка, — сказал старый Маредуд, — вы делаете то, что ваш отец, упокой Господи его душу, делал. Народ должен видеть, что вы неплохая ему замена и сможете защитить честь своего семейства. Но одна женщина никогда не справится со всеми делами Гилберта де Джобоурга… — Старик взглянул на Эверарда и добавил: — Вы хорошо дали понять де Варренсу, что отношение окружающих к нему справедливо.
Когда Констанция увидела, как де Варренс обращается с ее сестрой, она послала вечером группу рыцарей в лес, где он охотился. Эверард хорошо разбирался в делах подобного рода: его рыцари задержали рыцарей мужа Мабел, в то время как капитан лично разговаривал с ним. Но Хуберт де Варрен все же не был наказан подобающим образом за грубое отношение к жене.
— Не беспокойся, — загрохотал Маредуд, де Варренсу хорошо дали понять, что его пощадили лишь только потому, что Мабел носит ребенка. Этот грубиян отлично понял, каковы мс гут быть последствия, если он не угомонится.
Констанция невольно подумала о том, как не просто женщине быть во главе такого большого семейства. Слова старого друга отца немного успокоили графиню. Но скоро ли Хуберт де Варен, простит и сживется с мыслью, что вынужден себя сдерживать?
Внезапно Констанция почувствовала себя очень утомленной, она хотела встретиться со своими дочерьми, которые с нетерпением ждали ее прихода. Графиня отпустила Эверарда, однако не забыла ему напомнить о заключенных. Ночи были холодные, и надо было позаботиться, чтобы у них было, чем укрыться. Капитан пристально посмотрел на нее, но ничего не ответил на ее замечание.
Поместье Морлаксов было недалеко от северо-восточных границ. Оно было не очень большим, и сейчас практически все было занято приехавшими на свадьбу. Констанция обеспокоено подумала о гостях — удобно ли им, хватило ли соломенных тюфяков? Мысли о хозяйстве заставили ее опять отодвинуть встречу с детьми. В большом зале она увидела пожилую баронессу, терпеливо поджидавшую ее.
— Ваши комнаты готовы, — сказала ей Констанция.
Баронесса улыбнулась.
— Это была прекрасная свадьба. Ваш отец может гордиться вами.
— К сожалению, мы немного опоздали, задержались в пути из-за плохой дороги.
— Неважно. Вы очень похожи на вашего дедушку. Я была знакома с ним и прекрасно помню его до сих пор.
Баронесса вздохнула и поправила плед.
— Да… Но теперь вы должны выйти замуж, чтобы соответствовать статусу ваших сестер, хотя епископ и противится этому, говоря в проповедях, что выходить замуж надо только один раз, и проклиная тех, кто венчается дважды.
Констанция знала взгляды церкви на этот вопрос, знала слишком хорошо. Она ответила баронессе, что имеет разрешение от короля Генри не выходить замуж в течение трех лет, король лично оказал ей эту милость.
Острые глаза баронессы смотрели скептически.
— Ха, даже наш деревенский священник против этого. Но он слишком далек от короля, чтобы тот прислушался к его мнению.
Она с неожиданной для ее лет силой сжала руку Констанции.
— Послушайте, милая, нет неразрешимых проблем! Попросите короля Генри найти вам мужа как можно скорее. Здесь называют вас графиней Луны. Своей красотой вы очень похожи на свою бабушку, так же, как характером на деда. Послушайте меня, ваша бабушка посоветовала бы вам то же самое.
Констанция терпеливо выслушала баронессу, хотя валилась с ног от усталости. Когда старая женщина, наконец, закончила свою речь, она поблагодарила ее за заботу и, пожелав спокойной ночи, отправилась в свои покои.
В комнате было тепло, и Констанция почувствовала себя лучше. Она, наконец, могла расслабиться.
Служанки и кормилицы расположились на полу вблизи огня, они встали при появлении Констанции, хотя она никогда не требовала это го. Девушки подошли помочь ей раздеться, но она сначала подошла к своему ложу, на котором, как котята, свернулись ее дочери. Девочек недавно вымыли, и их еще не причесанные волосы в беспорядке разметались по подушке. Взгляд Констанции остановился на старшей. Дочь удивительно была похожа на отца — Балдриса де Крези — тот же длинный нос, тот же серьезный взгляд.