Эдвина с любопытством взглянула на внучку.
– Да, минут пять назад, не больше. Еще немного, и вы столкнулись бы в дверях. Ужин удался и очень понравился Стрэттону…
– Сколько ему лет? – нетерпеливо перебила Элизабет. – Ты говорила, что давно с ним знакома, и я представляла его твоим ровесником… таким же старым, как ты.
– Ну, спасибо, внученька! А я и не знала, что ты считаешь свою бабушку дряхлой и немощной! – фыркнула Эдвина. Положив роман на край стола, она отщипнула кусочек марципана на серебряном блюде. – Я знаю его уже пятнадцать лет, но, когда мы впервые встретились, ему было не больше восемнадцати… Постой, Лиззи! Что ты морочишь мне голову? Ты меня словно допрашиваешь! – Эдвина сверкнула глазами. – А! Ты видела его на улице! Не правда ли, дьявольски красив? Неужели ты пожалела, что провела вечер в компании священника с вечно кислым лицом и опоздала к ужину? Ну, ты не первая, кто расстраивается, увидев такого красавца! Элизабет с укором посмотрела на бабушку.
– Я расстроена тем, что ты не все мне рассказала о его светлости! Ты не сказала, что Росс Трилоуни и виконт Стрэттон – одно и то же лицо. Хью открыл мне это, и был в шоке, узнав, что ты, все, зная об этом проходимце, пригласила его на ужин в свой дом.
– Не будь наивной, Лиззи! Ты думаешь, я прислушаюсь к мнению твоего церковника? Как бы не так! И Стрэттону все равно, что о нем думает какой-то священник. Как ты можешь судить о человеке, которого видела только мельком? Он тебя видел? – спросила бабушка с пристрастием.
– Нет… не знаю, – смутилась Элизабет. – Было темно, да и его карета промчалась слишком быстро…
– Хорошо, – буркнула Эдвина, явно довольная таким оборотом дела.
– Из того, что я смогла рассмотреть в полутьме, мне показалось, что он похож на цыгана… Так все считают.
– Это правда, кожа у него смуглая, но в этом нет ничего отталкивающего. И все эти сплетни о его разбоях в открытом море… сущий вздор. Он пользуется невероятным успехом в высшем свете и, я думаю, нарочно напускает на себя этот холодный, неприступный вид, чтобы выглядеть таинственным и загадочным. – Эдвина широко улыбнулась. – Сейчас, когда он обласкан при дворе, он может позволить себе зажарить быка на вертеле посреди любой улицы Лондона, хоть на Пэлл-Мэлл, и угостить уличных беспризорников. И это не помешает ему быть приглашенным на бал к леди Канингэм.
– Не вижу в этом ничего хорошего. – Элизабет пригладила волосы. – Он – мошенник, бабушка, и ты это хорошо знаешь.
– Может, и мошенник, но это не мешает ему быть настоящим джентльменом. И какие у него связи! Его старший брат – барон, у него большое поместье в Брайтоне. Клан Трилоуни владеет шахтами, флотилией, банками, он известен в деловых кругах всего мира.
Эта богатейшая и влиятельнейшая семья в хороших отношениях со всеми знатными аристократами Англии. Если Росс и ведет бурную жизнь, то только из-за своего неуемного характера, а не из-за денежных затруднений.
– В таком случае, бабушка, – тихо проговорила Элизабет, – нам тем более надо избегать встреч с таким сумасбродным человеком.
В эту минуту вошел дворецкий.
– Раз леди Элизабет уже дома, могу я запереть входную дверь на замок и засов?
– Ах, да… Разумеется, – ответила хозяйка, слегка покраснев. – И, Петтифер…
Гарри Петтифер застыл в ожидании дальнейших распоряжений.
– Я хочу поговорить с вами перед вашим уходом на пенсию… – Эдвина пожелала внучке спокойной ночи и, когда дверь за Элизабет закрылась, села в кресло и посмотрела на высокого, представительного мужчину, стоявшего перед ней. – Вы согласны, что я все эти годы относилась к вам вполне справедливо? – выпалила она.
– Разумеется, мадам, – ответил дворецкий, поклонившись.
Эдвина пристально посмотрела на него – может, скажет что-нибудь еще? Но дворецкий молчал, глядя на нее ясными, спокойными глазами. Однако она заметила, как в глубине ярких синих глаз засветились веселые огоньки.
– Вы, кажется, решили, что трава в Суссексе более зеленая, чем здесь? – раздраженно спросила Эдвина.
– Уж не хотите ли вы спросить меня, принял ли я предложение миссис Пенни стать дворецким в ее доме в Брайтоне? Или что я дал согласие на такое же предложение от миссис Ди Вере или от леди Сейлисбери? – неожиданно спросил Петтифер.
– Вы прекрасно знаете, чего я хочу, – процедила она сквозь стиснутые зубы.
Гарри уставился в пол и старательно изучал свои туфли. Затем поднял голову, и смело посмотрел в лицо своей разъяренной хозяйки.
– Я еще не дал ответа на предложения этих леди, но должен вам сказать, что не имею никакого желания изучать оттенки зеленой травы за пределами Лондона, – грустно сказал он.