– Взломали, – равнодушно согласилась Сапожникова. – Нашли преступников?
– Этим делом занимается РУВД Калининского района, но, насколько мне известно, преступников не нашли. У вас что-нибудь пропало?
– Ничего.
– Совсем ничего?
– Ничего, – упрямо повторила Сапожникова.
«Он что-то знает! – встревожилась Зоя. – Похоже, знает недостаточно, иначе не ходил бы вокруг да около. Сейчас важно не взболтнуть лишнего».
Лицо Андросова выражало сомнение: «Финтит дамочка!» Коллеги из Калининского РУВД ему сказали, что Сапожникова была возмущена их бездействием, а теперь ей как будто бы все равно, поймали злодеев или нет. Поинтересовалась лишь для вида.
– Киселёв, Шпыряков, Иванючина, Феофанова, Воронин, Лыков, Бакин… – вам эти вам фамилии ни о чем не говорят?
– Вы решили перечислить всех моих одноклассников? – уголки коралловых губ Зои приподнялись в наигранной улыбке.
– Погибших одноклассников, – уточнил капитан. – Десять человек! Вас не удивляет такое количество смертей?
– Нет. Людям свойственно умирать.
– Есть основания считать, что вашим одноклассникам расстаться с жизнью помогли.
– Вот как? – вымолвила Зоя. – И кто же им помог?
– Пока неизвестно. У вас есть предположения на этот счет?
– Никаких, – пожала плечами она.
Попрощавшись с оперативником, Зоя направилась в кафе, чтобы успеть перекусить.
Когда Андросов завел разговор о череде смертей в ее классе, тревожившие ее мысли о происшествии на спортивной площадке отошли на задний план.
О погибших одноклассниках Зоя знала из соцсетей. Тогда ей подумалось, что все неспроста. Но эту мысль она сразу отбросила: кому нужны обычные, ничем не выдающиеся люди?
Оказывается, у полиции есть основания считать, что отправиться на тот свет одноклассникам помогли, и теперь этого «помощника» ищут.
Логика подсказывала жутковатый ответ на вопрос, который Зоя побоялась задать: однажды настанет и ее черед.
– Никто работать не хочет! – Берестов свирепо брякнул по столу большой тяжелой чашкой с остывшим кофе.
Ясно же, что опера отнеслись к его поручению формально – ни по одному эпизоду гибели выпускников киришской школы не выявили криминала. На бумаге все гладенько: в результате розыскных мероприятий… вот протоколы, вот опрос свидетелей – не подкопаться. Они там у себя в розыске наловчились отчеты мастачить!
С другой стороны, а чего он ожидал? Что кто-то по этому поводу станет землю рыть? Тут по текущим делам работы выше крыши, а он со своими Киришами хрен знает какой давности. Виталий Алексеевич с грустью подумал, что дело Метёлкина придется закрывать. И не видать ему никакого Ювелира! Никаких наград и почестей.
– Мекнасси, Гостихин, Сапожникова, Латухин, Фролова, Рыдалова, Сазонов, Рассохина… – листал он протоколы.
Никто из оставшихся в живых выпускников ни ухом ни рылом. Хоть бы обеспокоились сохранением собственной шкуры! Может, Киселёв не последний в этой странной цепочке?
Берестов повеселел: тогда это еще не конец! Продолжат эти бестолочи умирать, в оставшихся сразу гражданская сознательность проснется. Глядишь, и фактов прибавится, и зацепок, а там и до Ювелира рукой подать.
Акимов
Он увидел эти необыкновенные космические глаза и пропал. Никогда раньше Серёга Акимов не интересовался девчонками. Они казались ему бесконечно хихикающими, болтливыми заводными куклами. Часто красивые в своих ярких нарядах с рюшами, заколками, всякими девичьими финтифлюшками. Одно слово – куклы.
А Зоя не такая. Задумчивая, молчаливая, одета неброско и немодно, с виду младше своих двенадцати годков, а в глазах – Вселенная с ее миллионом лет. Тогда она училась в параллельном классе, и Сергей поначалу даже не знал ее имени.
На перемене к ней не подойти: Зою он никогда не видел вместе с ее классом. Где она пропадала, непонятно.
Акимов поджидал ее после уроков и, соблюдая дистанцию, чтобы оставаться незамеченным, провожал до дома. Не похожая ни на кого, быстрая и хрупкая, как бабочка, Зоя Сапожникова будоражила воображение.
Сергей засыпал с мыслью об этой девочке, бредил ею, готов был сделать ради нее все, только не знал, что и как. Когда ее изящная фигурка появлялась в поле его зрения, Акимов столбенел, теряя способность к каким-либо действиям.
Накануне выпускного вечера он решился. Сходил в парикмахерскую, отутюжил брюки и белую рубашку. Серёгу охватил мандраж: он никогда не ходил по дискотекам, не считая тех, что проводились в спортивном лагере. У них был общий с ребятами из других секций клуб: девчонки-гимнастки, пловчихи, они, каратисты, и пацаны из футбольной школы. Но там все было по-свойски, а здесь, в образовательной школе, да еще на выпускном, совершенно не понятно, как принято себя вести и какие танцы в моде. Акимов осознал, насколько сильно отстал от жизни вне спорта.