– Ольтен! – привлекла я его внимание. – Продолжай.
– Слушаюсь, Ваше Высочество, – заикаясь, пробормотал мальчик. Он хотел обойти пирамиду, но явно боялся поворачиваться ко мне спиной. После каких-то несуразных, бессмысленных движений он остановился, выдохнул. Вдруг поднял на меня бесстрашные глаза и уверенно зашагал вокруг пирамиды. Переливчатые дымки внутри теперь почти не исчезали и постепенно сливались воедино, принимая форму блюда. Сгустки синего мерцающего дыма начали вырисовывать какой-то замысловатый рисунок.
– Что это?
– Это и есть внешний мир, – вздрогнув, ответил Ольтен, – эти скопления вот здесь, – он указал на дымчатые сгустки, – это люди. Чем темнее и плотнее сгусток, тем больше людей живет в этом месте. Вот, смотрите, – радостно воскликнул он, указав на крохотную, еле заметную желтую точку где-то среди плотного сгустка дыма, он словно забыл обо всех страхах, вновь окунувшись в свою стихию, – это Наоки Танака! Я три года не мог обнаружить его. Хвала небесам! – вновь воскликнул он. – Амея, постарайтесь во что бы то ни стало уговорить его. Его дар просто ошеломляет.
– А что он делает?
– Контролирует время, – весело воскликнул Ольтен, – это он никогда никуда не опаздывает.
– И что, это значит – он может контролировать время?
– Амея, вы просто не понимаете. Во внешнем мире люди живут совсем по-другому. Они все куда-то постоянно спешат, им никогда ни на что не хватает времени, и они всегда опаздывают. Все! Кроме этого человека.
Я пыталась представить, как можно все время куда-нибудь опаздывать, но даже моих нечеловеческих знаний не хватило для этого. Эльфы просто не принимали суету и не понимали ее.
– Давайте я лучше покажу вам, – смело вызвался юноша.
Он подошел ко мне, потирая руки, обхватил мои виски и устремил свой взгляд куда-то сквозь меня.
Я вновь пролетела через обрывки воспоминаний и очутилась посреди огромных стеклянных домов высотой до самого неба, от которых кружилась голова. Вокруг стоял нескончаемый шум человеческих голосов, стальные телеги, пролетавшие мимо меня на огромной скорости, разноцветные фонари, переливающиеся всеми цветами радуги. Какая-то суматоха кругом, беготня, гам и желание быстрее покинуть это странное место.
– Что это такое? – растерянно спросила я, самостоятельно разорвав связь с Ольтеном.
– Еще один город, называется – Токио. Там и живет Наоки. Амея, вам не следовало выходить из моих мыслей.
– Прости, – сухо извинилась я.
– Я все еще не показал вам мага.
– Ты прав, продолжай.
Мальчик снова обхватил мою голову руками, и как прежде я неслась сквозь его мысли. Мы вернулись в страшный город, где высоченные здания давили своей мощью, свет разноцветных фонарей ослеплял и, хотя по воспоминаниям Ольтена на дворе была ночь, в этом месте было светло как днем, если не ярче.
В башне Света, что находится в прекрасной эльфийской стране Лекриам, я тоже видела яркий свет, и без окон там было светло, словно мы находились на улице в яркий солнечный день. Тот свет башни был живой, искристый, он заряжал тебя изнутри, дарил радость и спокойствие, а свет этого жуткого города ослеплял и угнетал. Все вокруг казалось ненастоящим. В этом воспоминании Ольтена я практически не видела лиц людей, они были размытыми и нечеткими, но я чувствовала какую-то фальшь, исходящую от каждого, и чувствовала себя здесь совершенно опустошенной. Ярко мигающие со всех сторон огоньки подавляли мысли и расстраивали чувства.
Наконец Ольтен прошел дальше, скрылся от чужих глаз, дорога вильнула вглубь строений. Я шла вместе с ним в его мыслях. Он не торопился. Не пролетал расстояния, а словно специально останавливался через каждый шаг и оглядывался по сторонам.
«Запоминайте это место, – посоветовал юноша, – здесь немноголюдно, особенно ночью, перенестись можно будет сюда».
«Я поняла. Я запоминаю», – мысленно ответила я, старательно оглядываясь.
Ольтен продолжал идти, пока не подошел к плотно закрытой железной двери.
«Через пост охраны вас все равно не пропустят, так что отсюда переноситесь прямо к нему домой», – уверенно посоветовал юноша. Не успела я спросить, что это еще за охрана, как мы перенеслись в какое-то совершенно странное место.
«Это его дом», – тихо промолвил юноша.
Я озиралась по сторонам, пытаясь понять, где нахожусь.
Единственное, что я сразу заметила – тут было много света, такого же искусственного, но все же света. Стены вокруг были гладкие-прегладкие, я еще такого никогда не видела. Они были нежно зеленого цвета и переливались, отражая свет сотни мелких фонариков вокруг. Ольтен медленно прошел вперед, спустился вниз с нескольких ступенек и огляделся по сторонам. Стены были увешаны какими-то странными картинами, сколько я ни пыталась понять, что здесь изображено, у меня так ничего и не вышло. Какие-то яркие пятна, где-то был нарисован глаз, где-то рука, а где-то просто что-то размытое, словно художнику не понравилась его работа и он просто замазал ее.