Энцефалограф
С тех пор девочка стала забывать об отсутствии людей. Одиночество, к невероятной печали осьминога, незаметно отступило и испарилось, его попросту перестали замечать. Да и кому нужны люди, если о тебе заботится синий цветок? Кудрявая была почти уверена: Амикус к ней привязан, понимает всё происходящее. Забросив Бианки и Даррелла, она окунулась в поиски способа наладить контакт с растением. Наверное, со стороны эта задумка выглядела не более правдоподобно, чем истории Жюля Верна для его современников. Девочка и сама частенько сомневалась, пока не наткнулась на одну любопытную статью…
В четверг в каменный особняк наведался гость: для еженедельного медосмотра приехала лечащий врач (аллергологи́ня и пульмоно́логша) — молодой, но, как утверждали, перспективный специалист. Сказать по правде, смешливая девушка совсем не была похожа на доктора, и у Кудрявой не поворачивался язык звать её по имени и отчеству. Пришлось придумать что-то более подходящее: само собой сочинилось забавное прозвище Медулка (докторша постоянно улыбалась блестящими от медовой помады губами). Врач нравилась Кудрявой сразу по нескольким причинам: она, во-первых, не была Дзинтрой-Велдрой Харалдовной, во-вторых, умудрялась превращать уколы в забавную процедуру, да и вообще располагала к откровенности. В тот день Медулка застала девочку сидящей на подоконнике в позе лотоса рядом с лохматым растением и читающей какой-то зелёный журнал.
Во время осмотра докторше стоило только заикнуться о цветке («Какое необычное создание»), как на неё тут же обрушился поток слов, которыми обычно отзываются о своих питомцах фанаты-кошатники:
— Он мой друг, он меня спас, он… он…
— Как же растение может что-либо понимать, если у него нет мозгов? — снисходительно поинтересовалась слушавшая вполуха Медулка.
Реплика оказалась не на шутку взрывоопасной: девочка вспыхнула ушами и кончиком носа, схватила журнал, разгорячённая, гневная, и стала яростно шуршать им перед ошарашенной докторшей:
— Бакстер — известный американский учёный; он подключил к растению детектор лжи и доказал… Они различают людей, всё помнят, умеют любить и быть благодарными, даже мстят!
Лечащий врач так опешила, что случайно слизнула мёд с нижней губы. Она потянулась к журналу и быстро-быстро пробежала глазами бакстеровскую статью.
— Я тоже научусь с ним общаться, — примирительно продолжила Кудрявая. — Нужно только достать прибор, который будет фиксировать электрические явления в клетках. (На самом деле девочка понятия не имела, что это за такие явления, но статье верила слепо и выучила её почти наизусть.)
После этого извержения Медулка стала отрешённой и рассеянной; потускневший без мёда рот до конца осмотра не проронил ни слова. Могло даже показаться, что она растерялась от внезапной вспышки решительного энтузиазма. Докторша покидала «аквариум» в глубокой задумчивости, забыв расслабить привычную улыбку. Сойдя с крыльца, она долго смотрела на Амикус, приобнявший пёстрый цветок-подпорку, в окне Кудрявой.
На следующей неделе врач появилась в каменном особняке с таинственным выражением лица и не менее таинственным ящиком, объявив, что это подарок. Внутри скомкались похожие на дождевых червей провода и датчики, насторожившие слишком хорошо знакомую с медицинской аппаратурой девочку.