– Я в магазин. Скоро вернусь!
Но ответа не последовало. Кристина грустно улыбнулась и вышла из квартиры.
Погода на улице была чудесной. Звенящее, высокое и ясное небо. Солнце. И очень красивые деревья в мохнатом инее. Лаврентьева задышала полной грудью, натянула на голову капюшон и неторопливо зашагала к ближайшему супермаркету. В магазине толчея была невообразимая. До наступления нового года оставалось всего два дня и люди как сумасшедшие закупали все подряд: фрукты, колбасы, неимоверное количество ведер с майонезом, банок с горошком и сладкой кукурузой. Словно поддавшись этому предпраздничному безумству, Кристина начала заполнять и свою корзинку, складывая в нее даже то, что совершенно не собиралась покупать. Когда корзинка изрядно потяжелела, девушка направилась к кассе и, отстояв в очереди добрых полчаса, наконец выбралась на воздух. Уже более быстрым шагом она пошла домой, решив, что перегрузит продукты в холодильник и выйдет из дому еще раз, чтобы купить подарки по списку, который составила дней десять тому назад.
Оказавшись в квартире, Кристина скинула высокие замшевые сапоги на низком ходу и, как была в шубке, потопала в кухню. Быстро забросила продукты в холодильник и направилась в гостиную. Но к своему удивлению, мужа там не застала. Только на журнальном столике белел клочок бумаги, на котором почерком Влада было написано: «Вызвали срочно в офис. Буду вечером». Кристина расстроенно вздохнула: «Ну вот! Опять эта проклятая работа! Не дают бедному Владику ни дня отдыха. И какая-такая работа может быть в выходной? Непонятно».
Недовольство мужем и его работой прервал телефонный звонок:
– Доченька, – пробасил в трубку отец, – мы возвращаемся второго. Пока мы с мамой поздравляем вас с Владом с наступающим и желаем весело провести время.
– Спасибо, папочка. У вас там все хорошо?
– Не просто хорошо, а отлично! Отдых здесь потрясающий. А новогодняя ночь обещает быть волшебной. Наш столик в ресторане расположен прямо у эстрады, и мы с мамой будем хорошо видеть представление какого-то современного пражского балета. А в полночь мы выйдем на улицу с шампанским и под праздничный фейерверк встретим Новый год.
– Круто, – с завистью в голосе проговорила Кристина.
– Что такая грустная, доченька? – заботливо поинтересовался отец. – Ты в порядке?
– В полном, – односложно ответила девушка и добавила: – Как бы я хотела быть там с вами, папочка.
– Ну, детка, ты же в положении. Тебе пока нежелательно делать такие длинные переезды. Это очень утомительно для тебя и моего внука, – категорично заявил Юрий Игоревич.
– Да, я понимаю.
– Не грусти, дорогая. У нас еще будет время попутешествовать вместе.
– Да, – вынужденно согласилась Кристина.
– Ну все. Нам пора. Целуем тебя, доченька.
– И я, – пробормотала девушка, услышав в трубке короткие гудки.
Кристина рассеянно побродила по квартире и решила сделать кое-какие заготовки к праздничному столу. Можно, например, сварить яйца, настрогать оливье, потушить мясо для жаркого. Вообще-то работы море. Не мешало бы и сделать уборку, последнюю в этом году. Завтра они с Владом поставят елку, вместе накроют на стол и отметят праздник.
За домашними хлопотами Кристина не заметила, как наступил вечер. Около девяти позвонил муж:
– Ты только не расстраивайся, милая, но мы с директором срочно выезжаем в командировку к своим поставщикам. Надо партию компов забрать. Если завтра не заберем, то потеряем в цене. Они подорожают с нового года.
– Но завтра же тридцать первое, – недовольно пробурчала в трубку Кристина. – Какая командировка? Какие компьютеры?
– Крис, работа есть работа, – торопливо проговорил Влад. – Все. Пока. Мы с Михалычем уже выезжаем. Буду завтра в районе двух. Не скучай.
Глава 2.
Тридцать первого декабря, как и всегда, жители города N встречали Новый год. На самом деле сердца многих из них были наполнены притворной радостью. Эти люди веселились словно по инерции или просто потому, что Новый год принято праздновать, что бы не происходило в их жизни. В глубине души они были уверены, что наступающий новый год не принесет им ничего из того, о чем они мечтают: ни много денег, ни лучшей работы, ни новых перемен, ни истинного счастья.
А Кристина, до которой в этот день никому не было никакого дела, в полном одиночестве стояла у окна квартиры дома №5 по Ленинскому проспекту. Окно просторной гостиной, заставленной дорогой итальянской мебелью, выходило как раз на центральную площадь города.
В самом центре площади напротив памятника вождю мирового пролетариата возвышалась нарядная елка, сверкающая и переливающаяся множеством цветных огней. По периметру площадь была оцеплена строгими и неприступными омоновцами. Чтобы оказаться у елки нужно было пройти через рамку металлоискателя. Люди покорно выворачивали карманы и открывали свои пакеты, демонстрируя пластиковые бутылки с пивом. Шампанское в стеклянных бутылках проносить было запрещено.