В крови и ранах...
А у Овидия в "Метаморфозах":
...
nullasque
in
corpore
partes
Перечисление даров, приносимых возлюбленной:
О, горе мне! Когда тебе цветы
Я предлагаю яркие, не хочешь
Ты, гордая, их брать. Не потому ли,
Что ярче краски твоего лица? -
прием, обычный у буколиков; но настоящее место, не оставшееся, вероятно, без влияния XI ид. Феокрита, не теряет своей поэтической ценности. Повторное "о, горе мне" и сравнения Тассо, если и не самобытный плод его гения, - все же облечены в такую стройную форму, что достоинство Тассо не умаляется. Возьмем далее стихи:
Ведь если хорошо себя недавно
Я разглядел на глади тихой моря,
Когда умолкли ветры, - то презренья
Я вовсе недостоин...
И вспомним знаменитое Виргилиево
Non sum
adeo
informis
;
nuper
me in
littore
vidi
Ограничусь приведенными примерами.
"Аминта" Тассо отмечена свежестью, найденной им у античных буколических поэтов, преимущественно у Феокрита, из которого у него встречается много отзвуков. Какими же средствами поэтической изобразительности пользовался Тассо, чтобы придать Своему произведению как можно большую простоту? - Действующие лица пасторали говорят о природе полными непосредственности словами. Однако редко, лишь в речах Дафны (несмотря на несколько иной характер ее роли в целом) мы находим истинное чувство природы, глубокое понимание ее глухой, стихийной жизни, волнуемой силой "любви".
Яд забыла змея
И ползет насладиться любовью.
Любят хищные тигры,
Любят гордые львы...
.. .. .. .. .. .. .. .
Любит елку иглистая елка,
Иву - гибкая ива,
Любят сосны друг друга,
И вздыхают один о другом -
Тополя серебристые! (Акт I, сц. II.)
Вообще же, пастухам и нимфам доступна лишь внешняя красота сельского пейзажа. Картины природы в пасторали "Аминта" полны реализма.
И вот жнецы собрали трижды
С тех пор колосья, трижды отряхнула
Зима с лесов зеленый их убор... (Акт I, сц. II.)
Единственным исключением представляются слова Тирсида о свирели Эльпино:
От пения которой молоком
Струятся реки, каплет мед с деревьев,
И камни с гор свергаются в долину,
Чтоб ни единый звук не проронить. (Акт III, сц. I.)
Но это лишь перифраза. Образ взят из оды Горация об Орфее. Только там сохранял он отзвук реализма былого мифологического мышления. Замечу, что хор о "Золотом веке", как явно идеалистическая концепция, мною в расчет не принимается.
Одним из членов сравнений, параллелизма, почти всегда в пасторали является образ, рисующий картину из жизни природы и животных.
Питаются травой ягнята, волк -
Ягнятами. Жестокий же Амур,
Огвека пресыщения не зная,
Питается слезами.
Или
Ведь тростника, колеблемого ветром,
Нрав женщин неустойчивей...
И
Перелетные пчелы
Ни в одном из цветков не находят
Сока слаще, чем мед,
Что со свежих тех роз я собрал. (Акт. I, сц. II).
Так благодаря обилию подробностей сельского быта, создается впечатление как бы реальности самой картины жизни пастухов и порой забывается, что образы пастухов в действительности условны.
И внешний стиль пасторали утонченный: простота чувства от слишком искусно облекающей ее формы не страдает, но это та особая простота, в которой скрыта едва уловимая искусственность. В самом жонглировании формой зрители пасторали, которых и старался обрисовать, должны были находить большое эстетическое удовлетворение. Для современного читателя, уловившего тон произведения Тассо, подобные образы сохраняют свою ценность, и в этом бессмертие пасторали Тассо, не потерявшей своей красоты. Может быть, в "Аминте" нет более удачно иллюстрирующего то, что мною, сказано несколько выше, - чем следующие стихи, произносимые Аминтой: