МАМА ПОСАДИЛА В ГОСТИНОЙ ДЕВЯНОСТО ВИДОВ ОВОЩЕЙ.
– Черт побери, мама, что это такое?
– Теплица.
– Вижу, что теплица, но почему она в гостиной?
– Чтобы правильно питаться, конечно! Ну-ка, открой рот, ешь вот сырой сельдерей, он очень полезен. Еще я тебе травяной отвар приготовила. М-м-м, как же он благоухает!
– Мама, а где папа? Куда он делся?
– Твой отец уехал в горы, чтобы проверить пчел, целый месяц там пробудет. Мы покупаем только органический мед, но точно ли он органический? Мы должны сами удостовериться.
Я так и застыл с раскрытым ртом.
Обычно папу и за хлебом-то не отправить. И вот теперь он выдвинулся в горы ради органического меда?! Чтобы следить, как пчелы собирают нектар?! Я ушам своим не верил.
Если бы на меде и теплице родители остановились, было бы хорошо. Но все пошло по-другому. Сначала в саду появился курятник, и туда поселили кур. На задний двор впихнули двух коров и пять барашков. На крыше начали выкармливать перепелов. К нам стали привозить какие-то продукты, названия которых я впервые слышал. У меня и так была аллергия на глютен, а теперь я вообще не мог толком поесть.
– Мам, мне плова хочется.
– Нельзя, в рисе много углеводов.
– Мама, давай приготовим рыбу.
– Нельзя, в рыбе много соли.
– Мам, пожарь мне что-нибудь, ну пожалуйста!
– Нельзя, в жареном слишком много масла. Это очень вредно!
– Мама, мяса хочется! Курицы!
– Нельзя. Мы же вегетарианцы.
– Вы с папой будьте вегетарианцами сколько хотите, но мне-то зачем?
И все равно мне пришлось стать вегетарианцем. Волей-неволей. Как будто этого одного было мало, я под давлением мамы еще и вступил во Всемирную ассоциацию вегетарианцев.
В доме теперь готовили только овощи. Но ладно бы это были нормальные блюда. Нет, мы ели овощи, приготовленные на пару, без соли и специй. Или варили их, даже если они выросли в нашей собственной теплице.
До начала этой эпидемии руки у мамы постоянно были в муке. Она прямо-таки целый день ныряла в мешок с мукой. С самого утра у нас всегда была свежая выпечка и другая еда из теста. На завтрак – пирожки и погача с сыром, на обед – торты и печенье, к ужину – манты, макароны, пироги, пончики. Теперь нам полагался всего один кусочек цельнозернового хлеба в день. Уж лучше бы мы и его не ели!
В тот день, выйдя из дома, я встретил на улице своего приятеля Касыма. Он бежал с какими-то бумагами в руках. Я крикнул ему вслед:
– Касым или Касым!
Он меня не услышал. Ну и пусть, у меня все равно не было на него времени. И без того забот хватало.
Вместе с тетей Фикрие в абсолютной чистоте
У нас сумасшествие было вот таким. А вот в доме у тети Фикрие – совсем другим…
Тетя Фикрие – жена моего дяди. Она очень любила детей. У нее мы играли сколько хотели, шалили, переворачивали все вверх дном и могли оставаться подолгу. Она никогда не сердилась на нас. Такая милая была, такой прекрасный человек была!
Я говорю о ней, словно она умерла, но это не так. Она жива, моя тетя Фикрие. Если это можно так назвать!
В тот день мне пришлось зайти и к ней. Потому что я увидел у них перед дверью пожарную машину и самих пожарных тоже. Мимо шли люди, но ни один из них не остановился посмотреть, что тут происходит. Честно говоря, теперь вообще никто ни на кого не смотрел. Теперь, если потеряешь сознание и упадешь посреди улицы, тебя просто обойдут, а если услышат твои крики о помощи, даже в страхе разбегутся.
В городке стали жить по принципу «Мой дом с краю – ничего не знаю!». Я это уже уяснил. Хотя перед тетиной дверью стояла пожарная машина, огня не было видно. Похоже, ничего не горело. Однако тетя вовсю раздавала указания пожарным, а те лили воду почем зря. Я решил по крайней мере спросить, что случилось.
– Фикрие-е-е-е-е, Фикрие-е-е-е-е!
Вообще-то я собирался крикнуть «Тетя Фикрие!», но получилось вот так.
– Слава богу, тетя Фикрие, пожара нет, а то уж… – начал я, но она перебила меня, закричав:
– Стой! Не вздумай приближаться! Стой там! ПОЖАРНЫЕ! ПОЖАРНЫЕ! ВЫМОЙТЕ И ЕГО!
– Обалдеть! Это меня-то? Тетя, ты же знаешь, что я это дело ненавижу! Моюсь раз в неделю по воскресеньям! А сегодня даже не воскре…
Не успел я договорить, как двое пожарных облили мне голову из шланга, вымыли волосы, потерли меня мочалкой и, завернув как есть в полотенце, вернулись к своей работе. Они намывали стены тетиного дома. Тетя меня обнюхала, проверила ногти, проверила даже мои зубы – нет ли кариеса. Убедившись, что я не опасен, пустила меня во двор. В самом доме пять женщин делали уборку. Две из них ругались, спорили, что лучше добавлять в воду для пущей чистоты – уксус или стиральный порошок.