Решительность помогла мне выбрать наряд для поездки. Просматривая все, что висело на плечиках, я постепенно осмотрела всю гардеробную и увидела свой чемодан. В нем аккуратно была сложена вся моя одежда, даже та, которая висела на спинках стульев, благо ее было не много. Недолго думая, я надела джинсы и рубаху невероятных размеров и неопределенной расцветки. Что ж, уважаемый хозяин дворца, гостья, так гостья.
Вито зашел за мной именно в тот момент, когда я подошла к двери, в надежде самой дойти до столовой.
– Доброе утро, Рина.
– Доброе утро, Вито.
Быстрый взгляд не скрыл удивления, но он ничего не сказал. А я всю дорогу думала о том, что он в курсе того, что висит на плечиках в моей гардеробной, и всего скорее, того, что лежало в моем чемодане. Сам собирал в номере гостиницы? Он иногда посматривал на меня, такой странный, опять это слово, взгляд, который я не всегда могла увидеть из-за разницы в росте, но чувствовала.
Амир ждал меня в столовой, сидел за столом и сразу вскочил, приветствуя меня:
– Доброе утро, Рина.
– Амир, доброе утро.
Хозяин дворца тоже удивился, но молчал весь мой завтрак. А я спокойно поедала вкусности Востока и пыталась понять, почему никто вместе со мной не ест, это что, такая традиция? Хотя, когда показывают разные страны, всегда говорят о традиционном гостеприимстве, особенно восточном. Только Мари сказала, что будет ужинать. Ни Вито, ни Амир ни разу при мне не ели и не пили.
Амир внимательно за мной наблюдал, меня стал волновать этот взгляд, и я подняла на него глаза.
– Рина, ты не передумала ехать на прогулку?
– Нет.
Молчаливый завтрак получается, да, собственно, и ужин, вместе с обедом. Я ем, а за мной наблюдают. И что такого интересного в том, как я ем, может быть, нарушаю какие-то правила. Решимость перед зеркалом еще не улетучилась, и я позволила себе задать вопрос:
– Я ем неправильно?
Амир вздрогнул и сразу опустил глаза, а Вито, стоявший за его спиной, только улыбнулся.
– Ты очень красиво ешь.
И неожиданно яркий голубой взгляд и ослепительная улыбка. Амир смотрел на меня и улыбался, а руки недвижимо лежали на столе отдельно от этой улыбки. Чтобы отвлечься от вида его рук, я спросила:
– Куда, что ты…
– Мы поедем к морю.
На сегодняшний день надо придумать другое слово, странный уже не подходит. Амир провел меня по дворцу, и мы вышли в большие двери из черного резного дерева. Они совершенно беззвучно распахнулись, и я встала на пороге. Передо мной была высокая лестница, и на каждой ступеньке с обеих сторон стояли молодые мужчины, очень похожие на Вито, высокие, коротко стриженые, все в черных костюмах. Что же все-таки хранит Амир под своими коврами, чтобы такие его дворец охраняли? Только ли надписи из истории своего народа?
Амир взял меня под локоть и помог спуститься по ступенькам, так как ноги я передвигала с трудом, такая опасность исходила от его охраны. И машину заметила, только когда он открыл передо мной дверцу, длинная черная, такая же опасная, как охрана. Не зря я сегодня набиралась решимости с утра, наверное, мне что-то приснилось такое, чтобы я была готова, а может, за ночь мысли собрались где-то в голове, провели совещание и сделали свои выводы.
Я сжалась в комочек на заднем сиденье и опустила голову, и куда я ввязалась, в какую такую ситуацию, на развитие которой сама себе дала несколько дней, которые неизвестно сколько времени в себе насчитывают. И вдруг вопрос:
– Рина, ты меня боишься?
– Не знаю, пока не знаю.
Почему я ответила сразу то, что думала в этот момент? Пусть будет так, я всю жизнь под кого-то подстраивалась, делала все, только чтобы кому-то угодить, не доводить до конфликта и выяснения отношений, как вчера с Мари и Амиром. И своим бывшим мужем, спасти брак, так все делают, так надо делать, а зачем? Сама себе призналась, теперь уже легче с этим хозяином таинственного дома говорить непонятно о чем.