Остановка нужного ей флайеробуса находилась на крыше двадцатиэтажного дома. Кто придумал этот бред с мини-остановками на крышах домов, Эмма не знала, но подозревала, что все это было сделано отнюдь не из-за человеколюбия. Лифт работал, что было удивительно, и даже не застрял, пока они поднимались на двадцатый этаж. Для пассажиров работал отдельный лифт, чтобы они не мешали жильцам, а также имелся отдельный грузовой лифт на случай, если кто-то надумает лететь с огромными баулами или перетаскивать комод.
На крыше было прохладно и дул ветер, отчего женщина морщилась и куталась в тонкий шарф.
— Внизу пекло, а тут холодно, — пожаловалась она Амиру, и тот кивнул в знак согласия.
Людей было на удивление много. Часть толпилась у так называемой курилки — отдаленного уголка с соответствующей наклейкой, разрешающей курение. Еще часть перекусывала у кофейного автомата, несколько человек стояли в центре крыши, стараясь не переступать за большой красный круг — место посадки флайеробуса. Таких кругов здесь было три — для разных маршрутов. Люди уже и так знали, кому какой флайеробус был нужен, и ожидали каждый у своего круга.
Эмма смотрела на прибывший флайеробус — это не их. Тот, в котором они должны лететь, сядет на второй круг, а этот остановился на третьем. Люди собирали вещи, кто-то поспешно подхватывал сумки и чемоданы, кто-то небрежно тушил сигарету о кирпичную кладку и бежал к нужному кругу. Обычная житейская суета.
Эмма достала планшет и сверила время — их флайеробус прибудет через десять минут. Электронный билет она открыла загодя, чтобы показать его в видеокамеру — обычные деньги здесь не проходили. Флайеробусы вели искины, с которыми ни договориться, ни еще как-нибудь разобраться не удавалось. Автоматика срабатывала четко — если не хочешь платить, то позднее с твоего счета высчитают немаленький штраф. Благо свериться с камерами и найти нужного человека сейчас не составляет труда.
Стоя на крыше и ежась от прохладного ветра, Эмма думала о том, что сейчас они все под сканерами, под камерами и под круглосуточным наблюдением. Зря она боялась Амира. Да, у нее есть ручной сканер, ходячий тест и все такое, но… он у нее и так был. Планшет, видеофон, терминал, множество сканеров в магазинах, на работе, во всяких конторах, тысячи киборгов, каждый из которых может просканировать ее с головы до пят. Чего она боялась, если ее и так круглосуточно мониторят тысячи видеокамер, вся ее жизнь расписана по минутам, и если кому-то вздумается что-то проверить, достаточно будет всего лишь ввести ее имя и фамилию в строке поиска базы данных.
Внезапно один из людей, ждавших какого-то другого флайеробуса, пошатнулся. Он схватился рукой за грудь и закашлялся, отчего у Эммы пробежал по спине холодок. Амир вопросительно уставился на хозяйку, а после проследил за ее взглядом.
— Ему плохо! — они сорвались с места одновременно, но, конечно же, Амир был быстрее. Подхватив падающего мужчину, он медленно усадил того прямо на крышу и расстегнул молнию тонкой куртки.
— Простите, мой планшет уже вызвал скорую… там специальная программа, — прохрипел мужчина, стремительно бледнея. — Кажется, я в спешке забыл выпить свое лекарство…
— Женщина, отойдите, вдруг это наркоман! — взвизгнула какая-то девица с разукрашенным лицом.
— Да, да, отойдите! — завторили и другие тетки и несколько мужчин.
— За ложный вызов скорой полагается штраф в три необлагаемых минимума, вы хотите платить такие деньги? — надрывалась какая-то тетка с большой, битком набитой сумкой на колесиках. — Я вот как-то вызвала, а он алкашом оказался, потом с меня большую сумму списали!
Эмма испуганно разогнулась, глядя на сидящего мужчину с синеющими губами. Скорая появилась через несколько минут, но это томительное ожидание было чем-то… необъяснимым, ужасным, обволакивало липким страхом. Люди боялись не за жизнь этого мужчины, нет. Они боялись заплатить штраф из своего кармана. И видя, что Эмма не боится, набросились на нее всем скопом.
— Тупая биомасса, — пробормотала Эмма и повернулась к прибывшему флайеробусу. Это был их маршрут.
Усевшись на свое сидение и пристегнувшись, она смотрела в окно на то, как два киборга в форме медиков грузят бледного сердечника в флайер скорой. Быстро, отработанными движениями, максимально безопасно и эффективно. Они не слушали его слова про забытое лекарство, они просто выполняли программу. И глядели стеклянными глазами на зашуганную дерганную толпу, которая медленно рассасывалась, вливаясь в два стоящих друг напротив друга флайеробуса.
— Это ужасно, — тихо пробормотала Эмма, глядя на быстро удаляющуюся скорую, подвывающую сиреной.
— Простите, вы что-то сказали? — сухонький старичок, сидящий позади нее, слегка стукнул пальцем по спинке кресла.
— Извините, ничего. Я… нет, ничего, — Эмма достала планшет и, чтобы не привлекать внимание других пассажиров, взялась писать Амиру сообщение.
«Общаемся письменно. Эту тупые уроды чем-то недовольны. Видишь, какие нынче люди».
«Согласен».
Прибыли они на место вовремя. Вообще, согласно нынешним веяниям, сама процедура похорон сократилась к довольно простенькой церемонии, прощальной речи родственников умершего (если таковые есть) и возложению цветов.
Кладбище оказалось ухоженным, чистым и светлым, больше напоминая сад, чем место погребения усопших. Ныне большинство людей предпочитало кремацию, благодаря чему исчезла необходимость во множестве погребальных традиций. Оставалась только урна с прахом умершего и табличка с его именем и датами рождения и смерти.
Амир и Эмма медленно шли к небольшому свободному пятачку, на котором расположилось несколько человек, в том числе Стэн, пара его сослуживцев, благообразная старушка и двое таких же старичков в шляпах от солнца. Как ни прискорбно было признавать, но больше людей здесь не было.
Сейчас говорил Стэн. Он рассказывал о том, как любит свою жену, как был неправ, пропадая на работе и забывая уделить ей внимание. Как она заботилась о нем, чтобы у него было все необходимое. И ни слова о киборгах.
«Традиция у них такая, что ли, замалчивать все, что не касается дела?» — пронеслось в голове Эммы, пока она слушала эту речь, склонив голову и сжимая принесенный букет. Мертвые цветы для мертвой женщины.
— Вы ее подруга? — шепотом спросила бойкая старушка, кокетливо поправляя шляпку. Выглядела она вполне прилично, ухоженно и даже в чем-то красиво в своем цветастом легком платье и тонких сандалиях.
Эмма растеряно кивнула, ее бессловесный ответ удовлетворил старушку, и та что-то зашептала стоящему рядом мужчине. Для похорон Карен, которая была управляющей центром ОЗК, людей здесь слишком мало.
Старички в свою очередь тоже высказали свои речи, Эмма что-то говорить отказалась, чувствуя себя здесь совершенно лишней, ненужной и какой-то несуразной. Ей все больше казалось, что зря она вообще пришла и сюда, и зря ходила к Стэну, и вообще, лучше бы с этим ОЗК не связывалась. Тогда бы это происшествие для нее стало еще одной трагической новостью, промелькнуло бы и исчезло, как все прочие новости о терактах, войнах, похищениях чьих-то детей и всем том, что человечество радостно смакует вечером у головизора. Толпа дегенератов, уверенная в том, что уж с ними-то абсолютно ничего не произойдет.