Я снова опустилась на подушку, опустошенная. Он называл меня мисс.
— Вы не знаете мое имя, не так ли? — спросила я смиренно.
Когда вся моя энергия истощилась, он отошел назад. Недовольство коснулось его губ.
— Вас принесли сюда без удостоверения личности, — начал он.
Страх, не похожий на то, что я когда-либо чувствовала, обернулся вокруг моего сердца и сжал его. Я исследовала каждый уголок своего сознания в поисках чего-то. Хоть чего-нибудь.
Но там было пусто.
— Я не помню… — прошептала я.
Доктор, казалось, смягчился.
— Я знаю, это должно быть очень пугающе, очнуться и быть столь сбитой с толку.
Я засмеялась, но это был невеселый звук. Хотелось бы мне быть сбитой с толку прямо сейчас.
— Вы через многое прошли. Дайте себе пару дней. Теперь, когда вы очнулись, ваше сознание все наверстает, и вы все вспомните.
— Вспомню? — спросила я.
— Есть все шансы.
Разочарование пронзило меня.
— А если я не смогу?
— Давайте все делать постепенно, — успокоил он.
— Вам легко говорить. Вы знаете свое имя.
На его лице появился признак улыбки.
— Время, — напомнил он.
Медсестра вновь вошла в дверь, держа шприц, и я съежилась.
— Я не думаю, что нам это понадобится, — сказал ей доктор.
Я громко вздохнула.
Мужчина посмотрел вокруг.
— Теперь, когда вы очнулись, я подготовлю вас для сдачи анализов.
— Какие анализы? — спросила я.
— Обычная проверка для тех, кто был в коме.
Ничего из этого не было обычным. Я находилась в коме… два месяца. И даже не знала свое имя.
Когда медсестра и доктор ушли, а я осталась одна, мои глаза наполнились слезами, внушительное чувство страха заполнило меня. Доктор сказал, есть «все шансы», что я очень скоро вспомню свое имя.
Проблема была в том, что мне нужно было вспомнить не только имя…
Вспомнить все.
Глава 3
Эдвард
Жизнь возле озера протекала в медленном темпе, особенно в маленьком городке. Я не особо возражал против этого. На самом деле, мне даже нравилось. Это было одной из причин, почему я так и не уехал, как планировал все эти годы.
В последнее время все шло не просто медленно, время практически остановилось. Дни были бесконечны, а ночи еще хуже. Внутри себя я постоянно метался взад-вперед, даже если мое тело оставалось неподвижным. Поразительно, каким выматывающим может быть ожидание.
Магазин находился в отличном виде. Поскольку делать было нечего, я направил свое возбуждение в организацию и улучшение этого места.
Знакомый запах коричневого бумажного пакета донесся до моих ноздрей, когда я снял его со стеллажа и встряхнул. Звук, который он издал, тоже был очень знакомым. Упаковав содержимое прилавка в пакет, я взял чек и положил его внутрь к покупкам.
— Хорошего вам дня, миссис Грейди, — сказал я женщине, когда она забирала свои вещи.
— Спасибо, Эдди. Увидимся на следующей неделе.
Как только раздался звонок и дверь закрылась позади нее, я прислонился спиной к длинной стойке и потер затылок. Всего пару часов до закрытия. По опыту я знал, что, скорее всего, в последнюю минуту будет наплыв людей, которые торопятся получить все необходимое до того, как я закроюсь на ночь и, возможно, несколько путешественников приобретут припасы, прежде чем отправиться туда, откуда они приехали.
После закрытия я направлюсь в спортзал, а затем загляну в больницу, хотя там, вероятно, увижу то же, что и накануне.
На верхней части бедра завибрировал сотовый. Дотянувшись до передника и достав его, я узнал номер больницы. Мой пульс и дыхание участились.
— Да? — произнес я в телефон так, будто только что покинул спортзал, а не просто стоял за прилавком.
— Это Мэри-Бэт, — сказала женщина на другом конце линии, ее голос был приглушен, а слова короткими.
— Что случилось? — спросил я, выпрямляясь и вглядываясь в дверь. Я не потрудилась сказать ей, что не нужно упоминать свое имя каждый раз, когда она звонит.
— Она очнулась, — прошептала медсестра.
Свободная рука ударила по деревянной столешнице, издав резкий хлопающий звук.
— Когда?
— Всего несколько минут назад. Доктор все еще с ней. Она отправится на анализы, если все еще будет в сознании.
— Что-то не так? — резко потребовал я. — Почему она может быть не в сознании?
— Я не знаю. Я не доктор.
— Чего ты не договариваешь? — спросил я тревожно.
— Она была очень взволнована. Кричала как сумасшедшая.