Он покачал головой, усмехаясь, и они почти одновременно встали. Когда они вышли на улицу, она повернулась к нему и сильно обняла. Петир тихо охнул, посмеиваясь, пытаясь чуть ослабить хватку ее рук на своей шее.
- Я не смогу без тебя, – шепнула она ему на ухо. – Не бросай меня, Петир, слышишь?
- Не брошу, - ответил он. – Конечно, не брошу. Пойдем.
Она смотрела на него всю дорогу до отеля, смотрела и улыбалась от ощущения спокойствия и тепла. Ей казалось, что разлука была слишком длинной, несколько лет, а не дней. Он будто изменился – профиль заострился, движения стали резче, четче, блеска в глазах прибавилось. И щетина выросла.
- Ты опять отпускаешь бороду? – ей следовало бы спросить много вещей – вспомнил ли он что-нибудь, как добрался до Юмы, каков их дальнейший план… Но сейчас ей не хотелось думать обо всем этом. Хотелось забыться хотя бы на несколько минут.
- Нет. Просто не было времени побриться, - Петир почесал подбородок. – Побреюсь завтра. С бородой меня легче будет узнать.
Она кивнула, почувствовав легкий холодок на коже. Забытье быстро пропало, стоило Петиру нечаянно напомнить о том, что их преследуют, как загнанную дичь.
Санса припарковалась за мотелем, заглушила мотор и повернулась к нему.
- Приехали.
Он улыбнулся.
Когда они вышли из машины, она повернулась, чтобы забрать из машины сумку. Визг тормозов раздался совсем близко, она отпрянула в сторону, увидев яркие полосы от фар прямо позади себя.
Санса уже оборачивалась, одновременно набирая в грудь побольше воздуха, чтобы крикнуть – даже не поняла что именно – наверное «Беги!», но в этот самый момент Петир крепко схватил ее за локти и прижал к себе.
- Прости, милая, - шепнул он ей в ухо горячим шепотом.
Дверь черной машины, которая остановилась прямо перед ними, открылась и она застонала, увидев огромную фигуру. Несмотря на ослепляющий свет фар, ее нельзя было ни с кем перепутать.
Она дернулась всем телом, но Петир держал сильно, очень крепко. Григор Клиган, ухмыляясь подошел к ним.
- А ты заставила меня побегать, сучка.
Она хотела закричать, но будто разряженный воздух застрял в горле.
Ей хотелось кричать не от страха. Страха уже не было. Ей хотелось кричать от боли.
Комментарий к Глава 7
Дело идет к концу.
========== Глава 8. И эпилог ==========
Серсея наверняка приказала доставить живой и не слишком изувеченной, поэтому Гора ограничился лишь парой ударов. Он бил несильно, даже не бил — дал пощечины своей огромной, как бейсбольная перчатка ладонью, но этого хватило, чтобы от первого же удара из разбитой губы хлынула кровь, а от второго она просто вырубилась.
А когда пришла в себя, неизвестно через сколько времени, в кромешной душной тьме, ей показалось, что ее закопали заживо. Она хотела закричать от ужаса, но не смогла открыть рот, и только потом почувствовала, что он заклеен липкой лентой. Ее тело вдруг качнуло в сторону, прижало к чему-то жесткому.
«Это не гроб», — поняла Санса. Это багажник машины, просторный багажник лендровера. Они везут ее Ланнистерам. Похороны живьем — это было бы слишком милосердно.
Ее руки были крепко связаны за спиной, ноги в щиколотках тоже. Единственное, что она смогла сделать — перекатиться на бок и немного выпрямить ноги, которые тут же уперлись в стену багажника. Правый висок разрывался пульсирующей болью.
Она лежала, уставившись в черноту, думая о том, что лучше бы ей было подольше побыть в отключке. Это было выше ее сил, вот так ждать конца. Осознавая, что он предал ее. Осознавая, что она ошиблась в нем. Лежать, как связанное животное, которого ведут на убой, не в силах пошевелиться, закричать, даже заплакать.
Интересно, когда он все вспомнил?
А может быть, он не вспоминал? Может быть, она до сих пор осталась для него чужой, поэтому он так легко бросил ее на заклание. Или в нем проснулся тот, настоящий Петир, больше всего на свете дороживший собственной шкурой? Она не знала.
Это было больно, слишком больно. Так больно, что эта боль была сильнее страха перед грядущим.
Так и должно было все закончиться. Хэппи-эндов не бывает. Они не могли уехать в закат вдвоем, начать новую жизнь где-нибудь далеко, на тихоокеанском побережье. Кому-то из них суждено было умереть, и, конечно, это должна быть она — слабая, глупая девчонка, всегда все портящая. Его нельзя было винить в предательстве. Она всегда знала, что настоящий Петир выберет себя. Она так и не узнала, зачем он вернулся тогда, но оплатила ему долг, вытащив из той больницы. Они квиты.
Санса не знала, сколько прошло времени. Наверное, много, судя по тому, что ее тело окончательно затекло, и время от времени она впадала в непонятную полудрему.
Машину резко затормозила, ее больно вжало в переднюю стену багажника. Хлопнули двери, и она вся сжалась, озноб прошел вдоль позвоночника. Кто-то рядом совсем рассмеялся.
Багажник открылся, и она зажмурилась от света. Ей показалось, что был день, но нет, это всего лишь был желтый тусклый уличный фонарь, показавшийся ей после долгой тьмы ярким солнцем.
Григор Клиган взял ее за волосы и резко приподнял. Она зашипела от боли, но скотч на лице глушил звуки.
— Как поездочка? Еще не обоссала мне багажник?
Он грубо залез рукой между ее ног. Она дернулась всем телом, рискуя оставить клок волос в его руке, и Григор сильнее потянул ее на себя. Кожа на голове полыхнула болью так, что ей показалось, будто она начала трескаться.
— Сухонькая. Жаль, Серсея запретила трогать тебя, а то бы я сделал тебя мокрой. Но ничего, нам перепадет, когда она наиграется тобой.
Сзади загоготали его шестерки. Одного она помнила — Трант, кажется. Петир говорил, что он любил маленьких девочек. Не старше десяти. Она запомнила его, потому что испытала тогда чувство настоящего омерзения и ее чуть не стошнило, когда Петир поздоровался с Трантом за руку.
Григор отпустил ее и достал сигарету.
Пока они курили, она жадно вдыхала носом свежий ночной воздух, и у нее даже хватило наглости чуть высунуть голову из открытого багажника и оглядеться.
Они стояли на каком-то заброшенном пустыре, рядом с длинным, строением с выбитыми окнами и обшарпанными стенами. Старый склад или что-то вроде того. Место было удобное. Никто не заглянет сюда.
Никто не услышит ее криков.
Везти ее через полстраны к Серсее было долго и хлопотно. Наверняка она сама вылетела сюда, сгорая от нетерпения.
Санса всхлипнула. Только сейчас она по-настоящему осознала, что ее ждет, уже совсем скоро, и паника немедленно впилась ледяными шипами в грудь и живот.
Гора оглянулся на нее с жутким оскалом на бородатом лице. Может быть, это была его обычная улыбка, но сейчас они все трое казались ей сюрреалистическими монстрами.
Она промычала что-то, замотав головой, и Григор с громким звуком рванул ленту с ее рта. Губы обожгло сильной болью.
— Я знаю, где у Мизинца тайник, — просипела она. — Там столько денег, что жалкие подачки от Серсеи вам будут не нужны.
Она заржали.
— Плохо же у тебя получается блефовать, — Григор почти ласково погладил ее по голове, потрепал, словно собаку. — Бедная сучка. Хреновая у тебя будет ночь.
Глупо, очень глупо было надеяться, что они заинтересуются этой жалкой ложью. Но ей было слишком страшно, чтобы хотя бы не попробовать. Петир всегда говорил ей цепляться до последнего, использовать любую возможность. Он говорил, что безвыходных ситуаций не бывает, но похоже, это было единственным, в чем он ошибался.
Как странно, что она постоянно вспоминает его уроки. Если бы она действительно следовала им, ее бы здесь не было. Она бы бросила его там, в этой больнице и сейчас была бы уже далеко.