Но потом все изменилось, потому что я полюбил тебя.
И люблю сейчас.
Я знаю, что ты имеешь полное право возненавидеть меня, желать моей смерти. Я надеюсь только, что-то, что я делаю сейчас, хоть немного искупит мою вину.
Я дам тебе шанс начать новую, нормальную жизнь. Пожалуйста, Санса Старк, забудь обо всем этом кошмаре, в который я тебя вверг и постарайся стать счастливой. Встреть хорошего парня, влюбись, нарожай ему детей, купите вместе дом с белым забором и зеленой лужайкой, заведите собаку, ездите во Флориду в отпуск. Пожалуйста, Санса. Я чертовски, чертовски не хочу делать того, что намереваюсь, я все еще Петир Бейлиш с приличной долей эгоизма, не делай мой единственный благородный поступок в жизни бессмысленным.
У меня есть компромат на Ланнистеров, такой, что никто не сможет замять это дело, если он просочится наружу. Я уже отправил его знакомым журналистам и сейчас рассказываю все, что знаю ФБР-вцам. Это наш единственный шанс избавиться от преследования.
Ты для всех будешь мертва. Я расскажу, что видел, как Гора выстрелил тебе в затылок и сбросил в реку. Я даже испачкал твоей кровью перила моста. Тебя будут искать, но, конечно, не найдут.
Ланнистерам будет не до твоих поисков. Для них начнется апокалипсис.
В тумбочке у кровати ты найдешь новые документы и немного денег.
После того, как прочтешь это письмо, сожги его, сядь в машину или в самолет и доберись до городка под названием Персты в штате Миссури.
На окраине города есть заброшенный мыловаренный завод. Тебе придется быть аккуратной. Поднимешься на второй полуразрушенный этаж и там, под третьим от входа ржавым чаном, найдешь сумку, спрятанную в груде кирпичей. Там пять миллионов долларов. Этого хватит, чтобы начать новую жизнь.
И еще… Там, в этом городке, на Смит стрит, в доме под номером двадцать семь живет один вредный старик. Зайди к нему. Скажи, что Петир Бейлиш был не прав, и что я помню о нем. Денег старик не возьмет, он никогда не брал у меня ни цента. Скажи ему… впрочем, ничего больше не говори.
Я хочу, чтобы ты вспоминала обо мне иногда без ненависти. Мне поздновато для раскаяния… И для всего остального. Может быть, эта потеря памяти что-то изменила во мне. Я ведь словно узнал себя заново, будто со стороны, Санса. И я себе не очень-то понравился. Думаю, что для меня пришло время расплаты, а для тебя — освобождения. Можешь считать это последствием черепно-мозговой травмы. Старый Петир никогда бы так не поступил.
Вот, пожалуй, и все.
Прощай, Санса Старк. Я люблю тебя. Но забудь об этом, забудь обо всем, ок?»
Листы бумаги, списанные ровным, красивым почерком, дрогнули в ее руках. В тысячный раз прочитанное письмо, уже потертое на сгибах, которое она нашла в то утро на кровати, которое всегда носила с собой с тех пор как…
Которое он сказал сжечь, но, конечно, она не послушалась. Она всегда все портила.
Санса усмехнулась, пряча письмо в сумочку. Посмотрела на себя в зеркало заднего вида, вернула на место выбившийся из строгой прически локон, расправила воротник деловой блузки.
Федеральная тюрьма штата Миссури была образцовой и она должна была ей соответствовать, даже притворяясь журналистом крупного издания. Начальник тюрьмы долго рассказывал ей о том, как у них все здорово, прежде чем подписать разрешение на встречу с одним из самых известных криминальных авторитетов, благодаря которому пару лет назад рухнула преступная империя Ланнистеров. Начальник надеялся, что в своей статье она упомянет о царившем здесь порядке и высокой квалификации служащих. Она намекнула на это, и он мигом стал похож на кота, объевшегося сметаны.
Ее долго вели по коридорам, они проходили через отъезжавшие решетки, потом она заполнила кучу бумаг… Когда, наконец, ее завели в комнату для встреч и сказали ждать, только тогда она осознала, что скоро, через несколько минут увидит Петира. от этой мысли пересохло во рту. Она достала бутылку воды из сумки и жадно сделала несколько глотков. Вместо желудка внутри была какая-то сухая губка.
Все было идеально. Ее документы, поддельный запрос, разрешение. Самое главное, не сдать себя, когда она увидит его. Не заплакать, не замереть, не рассмеяться. Не наделать глупостей, как сказал бы Петир. Хотя, то, что она пришла сюда, уже было глупостью.
Когда раздался шум открывающейся двери, она мысленно досчитала до трех и только потом повернулась, изображая на лице сдержанное любопытство, с которым люди обычно рассматривают что-то новое. И опасное.
Петир был в оранжевой тюремной робе, поправившийся, даже загорелый. В отросших кудрявившихся волосах прибавилось седины, в уголках глаз — морщинок. Но в остальном он не изменился. Ничто не дрогнуло на его лице, когда он увидел ее. Подошел, сел, взялся за телефон.
— Мисс?
Она прикрыла глаза, когда его хриплый, низкий голос прокрался в ухо.
— Мисс Палмер, «Модерн-ньюс», Нью-Йорк. Добрый день, мистер Бейлиш.
Он сдержанно кивнул. Но глаза его просто пылали.
— Мне бы хотелось взять у вас интервью, мистер Бейлиш.
— О той истории с Ланнистерами? Все еще актуально, мисс Палмер, или вам совсем не о чем писать?
Она улыбнулась.
— Тирион Ланнистер внезапно вернулся в Штаты. Новый виток интереса вокруг старой истории.
Петир хмыкнул.
— Понятно. Что ж, я не против. Беседа с вами — приятное разнообразие тюремных будней.
Санса кинула взгляд на заскучавшего охранника у двери. Наверное, времени для притворства прошло достаточно. Она придвинулась ближе, набрала в грудь побольше воздуха и тихо сказала:
— Привет, Петир.
Он улыбнулся, напряженно и быстро.
— У нас две минуты, — добавила она.
— Глушилка?
Она кивнула, указав глазами на свои наручные часы.
— Умно, — похвалил Петир. — Но приходить сюда было очень рискованно… Я не за этим пожертвовал своей свободой.
— Когда ты вспомнил? — спросила она, прервав его. Петир наверняка планировал прочитать ей нотацию, но на это не было времени. Он опустил глаза.
— Когда? Когда проснулся после того, как мы занялись любовью. Проснулся, посмотрел на тебя, спящую на моем плече и вспомнил. Мгновенно, одной секундой, словно оглушило. Вспомнил все, до мельчайших подробностей.
Ей очень захотелось дотронуться до его теплой кожи, провести ладонью по колючей щеке.
— И ты все равно сделал это?
Петир приподнял брови.
— Именно поэтому и сделал.
Она помолчала, пытаясь утихомирить сильно забившееся сердце.
— Как ты?
Он пожал плечами.
— Нормально. У меня здесь кое-какой вес, знаешь ли. Даже есть телевизор в камере. И кормят сносно. Читаю, хожу в спортзал. Пользуюсь спросом у журналистов.
Ему дали двадцать пять лет. Это было много, слишком много, чтобы он смирился. Петир Бейлиш не создан был для тюрем. Она знала, что если бы он был чуть более слабым, он бы выбрал смерть.
— А ты…?
— Я в порядке.
— Я знал, что ты справишься.
Он вздохнул, опустил голову, и она увидела, наконец, как ему тяжело.
— Слушай, не приходи сюда больше. Это опасно. И это ни к чему… Живи своей жизнью, Санса Старк. Выйди замуж, нарожай детей и…
— Заткнись, Петир, — сказала она. — Заткнись и слушай.
Он поднял на нее глаза и Санса продолжила:
— Я тебя вытащу. У меня есть план.