Она намеревалась раздобыть денег и скрыть следы, надеясь, что они охотятся только за ней, что они не будут рисковать, добивая его в больнице. Но она бы вернулась, обязательно.
В конце концов, ему сейчас все равно, есть ли она рядом.
Когда она вошла в палату, Петир выглядел таким же, как и все эти дни – безучастным и спокойным. Она раньше даже во сне его таким не видела.
Он казался моложе, такой расслабленный, без вечно сведенных бровей и прищуренных глаз, какой-то грустный.
Повязка белела на его лбу, из сгиба на локте торчал катетер, из носа – прозрачные трубки, из-под светло-голубой больничной пижамы - какие-то провода. Монитор тихо попискивал, выдавая на экране зеленую кривую его пульса.
Она взяла запыленную вазу на подоконнике, налила туда воды и поставила цветы на прикроватной тумбочке. Ей показалось, что яркий желтый цвет даже смягчил мертвенную бледность его лица.
Санса привычно разместилась рядом с кроватью, достала из сумки книгу и, освободив ступни из туфель, положила ноги на край кровати.
Изредка она поднимала голову, чтобы посмотреть на него, на его застывший профиль. Было похоже на то, что он просто спал и видел какие-то тревожные, грустные сны.
Страница шелестела за страницей, яркий солнечный квадрат перемещался по палате – слез со стены на кровать и потихоньку подбирался к его груди. Когда она в очередной раз подняла глаза, солнце освещало его лицо, удлиняя темные ресницы, золотило отросшую щетину, высветляя седину в спутанных волосах. Он был даже красивый сейчас.
Санса встала, отложив книгу, подошла к окну, и опустила жалюзи. Оглянулась на него и вспомнила вдруг слова Ширен. Она никогда не разговаривала с ним, но бог знает, может быть, он и в самом деле может ее слышать.
- Знаешь, Петир, - тихо сказала она, чувствуя отчего-то смущение. – Тебе и в самом деле лучше проснуться. Иначе у нас будут большие неприятности.
Он, конечно, не услышал. И не проснулся. Так прошла суббота.
========== Глава 2 ==========
Петир приучил ее к хорошему алкоголю, поэтому пиво из местного магазинчика казалось отвратительным на вкус. Но она пила, морщась и пытаясь перебить вкус горечи во рту сигаретами и чипсами. Проще было купить снотворное, но она экономила деньги.
По-настоящему спать она могла только в больнице. Это было странно, учитывая, как ей не нравилось это место. Она спала на стуле у кровати Петира, у нее затекала шея и болела спина, но это было единственное место, где она по-настоящему спала, а не дремала урывками. Наверное, это было связано с тем, что последние полгода она засыпала рядом с ним… Сначала он утешал ее, когда она заходилась в рыданиях и просыпалась в кошмарах, делился своим теплом, а потом, неожиданно для нее самой, ей стало мало одних объятий. По ночам он был другим. По ночам она ему доверяла.
Конечно, Санса узнала со временем, что он вовсе ей не друг, не говоря уже о любви. Он был опасным, изворотливым, циничным, беспринципным ублюдком, сочетал в себе те качества, которые вызывали в ней тошноту. Она поняла, что ничего для него не значит, что она лишь инструмент, марионетка в его руках, с помощью которой он хочет забрать себе все. Она знала, что день, когда он предаст ее, неизбежен. Но он вернулся, когда из-за нее все полетело в тартарары, и теперь в ее голове все перевернулось – Петир ее спас и теперь она не может его бросить.
Сегодня уже настало воскресенье, уже сорок минут полноценного воскресенья, и, значит, понедельник все ближе. Она затянулась сигаретой, с усмешкой похвалив себя за сообразительность.
Весь вечер она сидела за картой и думала, куда сорваться – Петир как-то обмолвился про Юму, а она знала, что Петир никогда не говорил что-то просто так. Юма находится прямо на границе с Мексикой… Но что она там будет делать – ходить по улице и спрашивать, знает ли кто-нибудь про Петира Бейлиша, известного в криминальном мире как Мизинец? Может, напрямую у копов спросить?
Санса с досадой смяла пустую банку из-под пива. Она изо всех сил строила из себя сильную и независимую стерву, но как только осталась одна, растерялась как маленькая девочка. Она вспомнила, как Петир всегда усмехался, когда видел эти ее потуги быть как он, и как ее бесила эта усмешка. На деле оказалось, что он был еще снисходителен – она бы на его месте смеялась бы во все горло. Идиотка.
И, конечно, она злилась на Петира, который никогда не посвящал ее в свои планы. Весь такой умный до невозможности, он не смог предусмотреть этот вариант – когда он окажется беспомощным коматозником, а она – единственным его шансом на выживание. Впрочем, этот вариант никому не мог прийти в голову… Все происходящее было таким бредом. Наверняка у него были тайники по всему побережью, секретные счета, «его люди», к которым можно было обратиться в случае чего, но, разумеется, он не спешил рассказать об этом ей. Что же, по крайней мере, у нее есть чем оправдаться потом. Потом, когда она вернется… и когда он проснется. Она выскажет ему все, что думает по этому поводу.
Санса так и не решила, куда ей поехать в понедельник с утра. Она решит, когда сядет в машину и заведет мотор. Главным было, то, что она твердо знала, что уедет в понедельник ровно в десять тридцать, потому что посещения в больнице разрешались с десяти, и ей с лихвой хватит получаса для прощания с этим спящим принцем.
И с Ширен. Пожалуй, стоит что-то подарить ей на память.
Она задумчиво перебирала пальцами левой руки звенья серебряного браслетика – это было единственное, что у нее осталось от прошлой жизни. Его подарила мама на шестнадцатилетние… Четыре года назад. Нет, вечность назад. Когда еще все было в порядке, когда она была обычной девчонкой, мечтающей о первом поцелуе, когда отец еще не связался с этой мафией, чтобы спасти свой бизнес, когда их дом был полон шума разнокалиберных голосов, когда все были живы… Когда она была жива.
Пожалуй, ей стоит подарить этот браслет бедной Ши – он не так у ж дорого стоит, чтобы выручить за него хоть что-то в ломбарде, и он слишком тяжел, чтобы носить его после всего случившегося. Если она решила оставить все позади, то пусть это будет действительно все.
В конце концов, напиваясь этим отвратительным пивом, она довела себя до такого состояния, когда плакать уже было не стыдно. Пожалуй, Петир Бейлиш должен был когда-нибудь узнать, что она впервые плакала по нему. Из-за жалости к себе, в первую очередь, но и по нему тоже.
Пиво помогло, и она уснула, вдоволь наревевшись.
***
Утром было ослепительно солнечное, жаркое даже, несмотря на осень. Ширен утром ждала ее возле больницы. Подбежала к ней и обняла – но это даже не раздражало. Ширен была такой наивной и доброй, по-настоящему наивной и доброй, что злиться на нее не получалось. Санса была похожа на нее когда-то.
- А меня папа забирает на весь день! Мы поедем в парк! Представляешь?
- Здорово. А вчера он разве не приехал?
- А вчера он не успел.
Санса поморщилась, глядя на сияющие глаза Ширен. Ее папочка не успел. Он может и сегодня не успеет, но это не беда, скажет она, и станет ждать следующих выходных, слоняясь по этим мертвым коридорам и приставая к посетителям. Она не знала, как звали отца Ши, но захотела внезапно сказать ему пару ласковых слов при встрече. Она ни разу не видела, чтобы к девочке кто-то приходил…
- Пойдем выпьем кофе? – предложила Санса и Ширен расплылась в улыбке.
Голова слегка побаливала после вчерашнего пива, и во рту был все тот же ужасный привкус, и даже горячий кофе не особо помогал его прогнать. Ширен щебетала что-то без остановки, с аппетитом ела купленные Сансой лимонные пирожные.
«Уже полдень, - думала она, рассеянно глядя на девочку напротив. – Меньше суток…»