Сначала он был другом, спасшим ее из самого эпицентра полыхающей войны, которая разверзлась после смерти ее отца. Он стал ей другом, давшим ей новую цель в жизни – месть, в тот самый момент, когда она была на самом краю, узнав, что следом они убили ее мать и братьев. Она хотела, чтобы все закончилось вот так просто, но он не дал ей упасть.
Потом, неожиданно для нее самой, он стал ее любовником, в котором она нашла утешение, пусть и сомнительное. Нет, секс был потрясающий, но ее пугало, что она привязывалась к нему.
Конечно, Санса узнала со временем, что он вовсе ей не друг - он был опасным, изворотливым, циничным, беспринципным, сочетал в себе те качества, которые вызывали в ней тошноту. Она поняла, что ничего для него не значит, что она лишь инструмент, марионетка в его руках, с помощью которой он хочет забрать себе все. Она знала, что день, когда он предаст ее, неизбежен.
Но он вернулся, когда из-за нее все полетело в тартарары. Когда вместо того, чтобы соблазнить Джоффри, (который так и не узнал ее, пусть и перекрашенную и подстриженную, вечно накачанный наркотой ублюдок), она убила его. Она не выдержала, когда он начал хвастаться, тем, как по его приказу резали горло Эддарду Старку, и как он веселился, глядя на ее умирающих в муках мать и старшего брата.
- Меня зовут Санса Старк, мразь, - сказала она, поднимая пистолет. – И я сейчас убью тебя.
И убила.
Она застрелила его, а потом позвонила Петиру и сказала, что для нее все кончено, и чтобы он убирался из города как можно быстрей.
Петир вернулся, пробился к ней через охрану, когда мог просто уйти, бросить ее там. Санса до сих пор помнит свое удивление, когда увидела его с пистолетом, вламывающимся в дверь, удивление, перемешанное с удовлетворением от кончины Джоффри, и легкой досадой, из-за того, что ее сейчас убьют. Все-таки умирать в девятнадцать было немного обидно. Да и не просто умирать, а медленно исчезать в муках, которые приготовила бы ей обезумевшая Серсея.
И она до сих пор не знала, кто он ей.
Петир долго молчал. И на лице его не было ничего – ни растерянности, ни шока, ни понимания. Только сосредоточенность.
- Эти Ланнистеры… Почему они убили твою семью?
- У папы был с ними бизнес… А потом не знаю, то ли он захотел уйти, то ли им стало мало.
- Ты думаешь, что я причастен? Раз я работал на них и делал грязную работу…
Ум у Петира из-за травмы явно не пострадал.
- Я не знаю, - сказала Санса почти шепотом. – Ты говорил, что ничего не знал о покушении.
- И ты мне не верила, верно? Тогда почему осталась?
- Мне некуда было идти. Меня могли убить. Ты помог мне, спрятал, дал мне новую цель.
- Месть?
Она кивнула.
- Месть. У тебя был шикарный план, как подставить их всех, и при этом получить огромные деньги. А я все испортила.
- Значит, это ты виновата, что мы теперь в такой заднице? – голос у него был равнодушный, без раздражения. Он просто констатировал факт. Она вспыхнула и вскочила с кровати.
- Знаешь что…
Петир схватил ее за руку.
- Перестань. Это ведь правда.
- Ты не знаешь правды. Ты ее просто не помнишь.
Он помолчал, рассматривая ее, силясь вспомнить хоть что-то, она видела это в его глазах.
- Давай завтракать, – сказала Санса. – Надо ехать. Мы и так здесь задержались.
За завтраком они молчали, поглядывая друг на друга. Она даже отчего-то испытывала смущение под его взглядом, теперь, когда он узнал, что они были любовниками. Что он сейчас думает о ней? Помнит ли хоть что-то или она сейчас для него совершенно незнакомая девушка, с которой, как внезапно оказалось, у него были интимные отношения? Такое признание кого хочешь оглушит.
- Ты помнишь, почему назвал меня Кет? – спросила она, потягивая остывший уже кофе.
- Да. Я был влюблен в девушку, по имени Кет. Я не помню, кто она, но мне кажется, ты очень похожа на нее.
- Это моя мать.
Он поднял на нее глаза, едва сдерживая изумление.
- Старая история. Ты ухаживал за ней с детства, но она выбрала другого.
Петир подергал бровями, размешивая сахар.
- Мило.
- После драки с ее женихом ты получил свой шрам.
- Я надеялся на что-то более эпичное.
- Увы, - пожала она плечами.
Он пил кофе так, как она помнила – заложив одну руку под мышку, держа чашку у лица, и, разумеется, с ложкой внутри – он никогда не вынимал ложку.
Петир рассматривал ее как-то по-новому, уже не таким растерянным взглядом. На его лице появился тот самый хитрый прищур.
- Что? – спросила она, не выдержав. – Что-то вспомнил?
Петир покачал головой.
- Нет. Но мне кажется, что я любил тебя…
Санса поперхнулась кофе.
========== Глава 5 ==========
Санса пододвинула указательным и средним пальцем монетки, разложенные на исчирканной столешнице к небольшой стопке измятых банкнот.
- Шестьсот семьдесят семь долларов двадцать девять центов.
- Этого мало, - Петир стоял у окна, сунув руки в карманы джинсов. Закатное солнце из-за его спины окутывало его темный силуэт красноватой дымкой.
- Неужели? - язвительно спросила она. – Когда-то ты оставлял вдвое больше только за ужин в ресторане.
- Кошмарное транжирство, - ответил он. Лица его не было видно из-за солнца, но она слышала в его голосе усмешку.
- Ладно. Нам нужен хоть какой-то план, - Петир отошел от окна, сел напротив на продавленный диван. – Зачем нам ехать именно в Юму?
Санса пожала плечами.
- Не знаю. Может, по дороге ты вспомнишь что-то. Ты говорил, что в Юме у тебя есть свой человек.
- А если я ничего не вспомню? Как мы его найдем?
- Если ты ничего не вспомнишь, - она взяла из переполненной пепельницы сигарету и затянулась. – Тогда нам вообще без разницы, куда ехать, Петир.
Он вздохнул, запустил обе руки в отросшие волосы, взъерошивая их. Ей казалось, что седины в них за последние недели стало больше.
- Тогда лучше в Вегас. Там проще затеряться и там весело. У тебя есть друзья? Родственники?
Она покачала головой.
- Я же исчезла для всех. Даже не знаю… Арья. Моя сестра. Но я не знаю где она. Она убежала, когда все это началось. Есть еще Джон, он служит где-то далеко, в Ираке.
- А подруги? У тебя же должны были быть подруги?
- Были, - кивнула она. – Дженни, Маргери. Я не знаю, где они сейчас. Учатся где-нибудь.
- Ты не помнишь их телефонов, электронной почты?
Она покачала головой.
- Ты сказал, что мне нужно полностью прекратить все прошлые контакты, если я хочу остаться в живых. Я исчезла для всех на два года. Я все забыла… будто ничего и не было.
Петир опять встал, заходил по комнате.
- Ну должны же мы были хоть с кем-то общаться? Приятели? Знакомые?
Санса усмехнулась.
- Нет. Никого, кому мы могли бы доверять. Никаких друзей и приятелей. У тебя были только «свои люди», но ты никогда меня с ними не знакомил…
Он подошел к старому, засиженному мухами круглому зеркалу с трещиной посередине.
- Что же я за человек такой…
Горечи и удивления в его голосе не было. Только какое-то недоумение, совсем слабое.
- Уж какой есть, - пожала она плечами. – За эти два года я так и не поняла, какой ты, и что у тебя в голове.
Петир обернулся на нее с улыбкой.
- А сейчас понимаешь?
- Нет. Сейчас тем более.
Санса так и не спросила его, что он имел в виду, когда сказал, что любил ее. А он не стал продолжать. Просто сказал, заулыбался по-кошачьи и лег спать.
Она в ту ночь долго ворочалась в постели, почти с ненавистью глядя на его спину, слыша его тихое сонное дыхание. Даже ничего не помня, он заставлял ее угадывать. Она ненавидела это.