Архитектура была соответствующая. Сотлисса долго не могла понять, где у городских ворот дыра, пока не посмотрела на них как на стерео картинку.
Площадь казней являла собой исключение из правил и была выдержана в более менее классическом стиле. С небольшой лишь разницей. Повсюду сновали лотошники с горячими пирожками, вываренными карамельками в форме миниатюрных копий казненных и сладкими орешками (просто вкусно).
К месту расправы стекался народ. На лицах присутствующих застыла затаенная радость.
-У нас и то как - то попритянее будет! - Алесса и ученики быстро нагнали вырвавшихся вперед героев.
Сексулантка никогда не ходила так быстро. Когда оказываешься один в обществе Оболта и Минервы поневоле научишься быстро бегать. В академии магии, на уроках волшебной физкультуры их даже специально ставили к самым медлительным и неповоротливым ученикам. Хиленькие, слабенькие, тоненькие рахиты и уродцы проявляли чудеса ловкости и сноровки, только чтобы оказаться от них подальше. Иногда начинали бегать даже безногие.
-В Преисподней? - Оболт всегда называл вещи своими именами.
-Оставь эти религиозные штучки для Ифрита! Преисподней стал твой дом, когда ты родился, а у нас -Запретное Королевство.
Алесса настолько активно жестикулировала, что случайно снесла с лотка проходящего мимо лотошника пару орешков. Торгаш - маленький мальчик, возрастом немного младше Оболта, обладатель невинных голубых глазок и белокурых колечек волос, воззрился на аморталку с первозданной ненавистью. Тетушка смущенно отвела взгляд.
На эшафот - возвышение посередине - вывели пленника. Руки его были скованы за спиной, а на голове завязан мешок. Следом поднялся Скорбный Вестник - тот, кто обычно зачитывал приговор.
В городах обычных они одевались в бесцветные серые хламиды, листва на которых была черной, словно после лесного пожара. На баламутском Вестнике был надет симпатичный фисташковый костюм в ярко - синюю клеточку, разноцветные волосы венчал стоячий, залитый литром лака чубчик, рубашка по цвету напоминала зад закатного фламинго.
-Жители Баламута! - радостно гаркнул Глашатай Смерти - Сегодня у нас особый гость!
Осужденный дернулся и всхрапнул, как слепая лошадь. Толпа поддержала его злорадным улюлюканьем.
-Какой жизнерадостный мужчинка! - невольно восхитилась Алесса - После такого представление, наверное, умирать, сплошное удовольствие!
Сотлисса была с ней не согласна. На всех казнях, на которых она присутствовала, Скорбный Вестник бесцветным голосом зачитывал приговор и исчезал со сцены в считанные секунды. Однако Баламут не зря имел славу города, на который Криатура давно махнула рукой. Жители, чувствуя свою безнаказанность, отрывались как могли.
-Начнем наше представление с объявления благодарности нашим спонсорам и традиционной викторины!
-Если бы Бисмарк устраивал такие викторины за каждого казненного, жители Королевства бы не знали скуки! - Алесса поймала себя на том, что улыбается самой идиотской улыбкой. Скорбный вестник мог вызвать улыбку даже у позорного столба.
-А разве вам там - Минерва впервые пересилила себя и попыталась заговорить со страшной теткой - Бывает скучно?
-Конечно! Особенно когда неурожайные дни.
Над Минервой аморталка не подтрунивала, ибо видела, что бедняге по жизни итак досталось. А еще Алессе эта девочка напоминала ее саму в эти годы.
Мало кто знал , что все аморталки - сексотки в молодости были настоящими гадкими утятами. Роскошная тетушка не была исключением. То, что девочка была наполовину человеком, отнюдь не мешало ей через пару лет превратиться из подобия счет в настоящую красавицу.
Алесса ухмыльнулась. В ее мыслях, она уже представляла, как маленькая магичка в один прекрасный день войдет в свою школу и ее просто не узнают. Полукровки, в отличие от чистокровных аморталок, перевоплощались мгновенно, так как жили в раз пять меньше. Алесса хорошо знала их Мамочку, но, помня об обещании, держала язык за... ну по крайней мере, пыталась.
-Как увлекательно! - Минерва, не отрываясь, следила за происходящим. Алесса тоже глянула. Она пропустила благодарности спонсорам, но не сильно об этом жалела. Начиналось самое интересное.
-Мы не видим его лица. - разорялся Вестник - Вполне вероятно, что под мешком может прятаться кто - то из ваших знакомых! А теперь, милые жители, вспомните - быть может, кто - нибудь из ваших друзей или родственников не пришел домой ночевать? Когда вы в последний раз видели горячо любимого соседа? Ну а пока вы думаете и вспоминаете, для вас выступит Мохноухо - наш любимый глухой певец! Просим!
В толпе раздались аплодисменты.
-Потрясающе! - Алесса настолько увлеклась зрелищем, что совсем забыла про племянничка.
На помост тем временем бодренько пришаркал древний дедок, которого от шидобли отличало лишь то, что он был относительно живым. Во всем остальном сходство было практически стопроцентным. Из него, как и из жителей Запретного Королевства, то и дело постоянно что - то выпадало - то ли зуб, то ли глаз.
-Паривееет, Баламууут! - с расстановкой ударений у дедка были большие проблемы.
-Поди прочь, дурак старый, и без тебя тошно - после слов Вестника, многие зрители были не столь веселы.
-И йААА тебЯЯЯ люблЮЮЮ, старая Матиильда! - старичок жизнерадостно помахал рукой. В него не кидали помидорами только потому, что первый овощ его попросту убил бы.
-Вали домой, пока еще шаркаешь! - раздраженный был ответ.
-Я вааас не слыыышу! - старичок, в прошлом - солист хора глухонемых барабанщиков, профессионально поднес руку к ушам.
Добрые горожане жестами показали музыканту, куда ему следует идти.
Старик нахмурился и взял гитару в руки. Руководствовался он при этом не страстью к музыки, а просто желанием подгадить.
-Как на череп мооой!
Приземлился ворон
Как глазИцу вЫел...
-А пока у нас музыкальная пауза, ставки на то, кто может быть на месте приговоренного, принимаются в палатке с рыбой! - Вестник вновь ожил. - Я люблююю вас жители, Баламута!
К вышеупомянутой палатке потянулись первые сволочи, которые задумали нажиться на чувствах других. Обычно их еще называли азартными людьми.
-Ммм! - осужденный явно силился что - то сказать и забился в своих путах.
-Не смей подсказывать, негодник! - ведущий игриво шлепнул того по голове. - У нас честная игра!
- Никогда не видела такой веселой казни! - на лице Алессы была написана детская улыбка.
-Я тоже! - Оболта также захлестнула волна общей, непонятной, безумной, беспощадной радости. - Смотрите, морские котики!
-Это не котики, это те, кого сегодня уже казнили путем отсекания ног и языка. - прочитала Минерва на стоящей рядом табличке.
-Надо же... а я и не знал!
-Ой, смотрите, это же Ифрит!
Пока внимание зрителей было отвлечено певцом, монах успел забраться на эшафот сзади. Лицо амортала как будто сошло с одной из храмовых икон. Огромные глаза горели.
-Остановитесь! - голос зычно разносился по округе. Даже певец и тот прервался. Ему показалось, что он стал лучше слышать на одно ухо.
-Люди, что же вы творите? Неужели нельзя договориться полюбовно? В кого мы превратимся, если будем убивать друг друга?
Толпа слегка угомонилась. Повисшую тишину прерывали лишь повизгивания "котиков", которые пытались отбить мячик головой.
Сотлисса влезла следом. Великую героиню не вело ничего, кроме желания узнать все из первых уст, однако Ифрит решил иначе:
-А ежели не послушаете меня, то внемлите хотя бы великой героине Сотлиссе Бесельведейской!
-Мммм! - приговоренный оживился вновь.