-Так вы согласны? - занавеска вернулась на место.
-Я просто счастлива!
-Тогда подпишите здесь и здесь!
-Если, конечно, ты умеешь писать, старушка!
Оболт не забыл отскочить на безопасное расстояние. Плевок великой героини оглушил пролетающую мимо бабочку.
-Превосходно! - по лицу Хэлиссиды вновь расползлась дурашливая улыбка. - Пройдите к моей помощнице, пресветлой Тиланиии, она поможет вам с жильем, а меня прошу простить, я и так слишком засиделась!
-Но вы ведь тут работаете? - дотошно уточнила Минерва.
Молоденькая чаровница относилась к той группе людей, которые даже не зайдут в уборную, если стрелки на часах не покажут нужное время.
-О, дитя мое, я говорю совершенно о другом. - наставница поднесла фонарик к лицу и вгляделась в разноцветные шарики. Глаза ее закатились и куда - то уехали.
-Итак, вы будете жить...
-Наставница? - Сотлисса помахала руками перед носом женщины.
-Алле! - Оболт треснул женщину в солнечное сплетение.
-Бесполезно, она уже не с нами - пришедшая в себя ассистентка мигом согнала с себя выражение доброжелательной дурочки.
Выглядела женщина столь же вычурно, как и Солнечная наставница, однако, если пёстрые разноцветные тряпки смотрелись на Хэлиссиде весьма органично, ассистентка же походила на ребенка, которого одели на детский утренник в какой - то совсем уж несусветный костюм. Ребеночек, при этом понимал, что кучи ваты и марли не заменят костюм снежинки, но мирился с неизбежностью.
Таких детей можно найти в каждом детском садике. Их отличают невероятно умные глаза и лежащая на лица печать интеллекта. Обычно они задают самые провокационные вопросы и вспарывают животы плюшевым мишкам, чтобы узнать "как там все работает". Дети их ненавидят, воспитали - бояться.
-И что нам делать?
-Это - адрес женщины, у которой вы будете жить! - помощница то ли протянула, то ли просто швырнула в сказительницу клочком бумаги. - Сбор завтра на рассвете! И не опаздывать!
-А то что? - Оболт воинственно выпятил остренький кадык. - Наябедничаете своей настоятельнице? Валяйте, если разбудите! Или лишите завтрака?
-Нет, вас покормят в комнате номер семнадцать - ассистентка махнула рукой в сторону коридора. У стены возле самого входа стоял ряд железных масок с отверстиями для рта.
-Так конкретно, во сколько?
-Отец, отец!
-Сына, я здесь, в ванне!
-Отец, ты не представляешь, что...мир вашим почкам, госпожа Ильганда!
-И тебе не хворать, соколик! - курящая в постели бабища сладко потянулась и стряхнула пепел в загодя принесенную кружечку.
Даже по мнению идеалиста Ифрита, который мог видеть прекрасное даже в зловонном бродяге, кружка была ужасной. Сделанная из белой глины, она была разрисована тошнотворно - красными сердечками, а в центре красовался огромный плюшевый мишка с глазами человека, больного базедовой болезнью.
Монах никогда не мог объяснить свое непреодолимое желание шмякнуть кружку об пол, а потом с наслаждением поплясать на глиняных останках.
-Что случилось, сынок? -папенька вышел, на ходу обматывая бедра длинным полотенцем. Любого мужчину, увидевшего это зрелище, взяла бы недюжинная зависть. Чтобы скрыть папино хозяйство, полотенца не хватало.
Старый Моннак - а так звали приемного отца Ифрита, пользовался большим почетом и уважением при храме (хотя бы потому, что вырвался живым из легендарных Подземных Шахт,), а посему пользовался дополнительными привилегиями. Такие, как отдельная, двухместная комфортабельная келья с ванной.
Сама келья была выполнена довольно просто - у маленького окошка стояла широкая двуспальная кровать, рядом с ней - шкафчик и небольшая тумбочка. Кровать, как правило, занимал сам Моннак вместе со своей очередной пассией, Ифриту же доставалось единственное свободное место, где этой самой пассии не было. Женщины в Гроттах были полными.
-Папа, нам срочно нужно поговорить! - Ифрит, старательно отводил глаза от потянувшейся за сигареткой красотки. Пышные женские груди свисали с коечки.
-Это, по ... тому самому делу?
-Да! - монах снова почувствовал, как хвост под одеждой зашевелился.
Госпожа Ильганда зажгла вторую сигарету. Проделала она это с помощью таких частей тела, что послушник дал себе зарок - на следующее же утро отслужить молебен за спасение этой грешной души.
-Солнышко, выйди на секундочку! - слышать такое от бывшего каторжника, который задушил одну из своих жен только потому, что в его картофельном пюре оказался один - единственный комочек, было как - то дико.
Солнышко томно потянулась и неспешно выползла из - под одеяла. Госпожа Ильганда немного смахивала на гусеницу. Ноги ее уже были на полу, а бока и грудь все еще сползали.
-Хороша, правда? - отец проводил женщину восторженным взглядом.
-Отец, ты давно был у нашего глазного лекаря?- Ифрит осторожно подошел к кровати, стараясь не задеть ползущие в ванну ляжки.
-Не помню! Последний раз я его видел, когда он выходил в море проверять зрение у благочестивых акул. Интересно, как он там? Бедняга сильно порезался о мачту, когда спускался в воду и никак не мог остановить кровь...
-Да зацветут над его останками...эээ....святые анемоны и выметают рыбы всю свою икру. - в оригинале фраза звучала как "Да зацветут над ним розы и спариваются бабочки", но вопросов по поводу смерти несчастного больше не возникало.
- Вот я и говорю - хороший был мужик! Сынок, ты хотел о чем - то поговорить?
-Отец, в храм приехал Паладин, который жил здесь раньше! Его семья дружила с семьей настоятельницы Магдалы и хотела сперва выдать ее за него замуж...
-А, это плюгавенький такой, который всегда с собой двух человек таскает, чтобы они помогали ему поднять меч и тот, что просит врагов всегда разговаривать с ним, потому что у него плохое зрение?
-Нет, ты путаешь его с рыцарем Кабо Большая Стрела. Этого рыцаря зовут Рэй.
-Этот теленок?
-Он говорит, что приехал на каникулы! Отец, у него есть какой - то артефакт, который на меня... который указывает на ближайшую нечисть. Я был в храме, когда он вошел и его меч отреагировал на меня.
-Так какого ты еще жив? - хороший отец всегда умел ободрить в трудную минуту.
-Он даже не мог подумать что... - Ифрита передернуло, но он все - таки произнес это слово - Демон может спокойно находиться в храме.
-Хреново! - монах метко сплюнул на дно чашечки.
Сын машинально проследил за ним взглядом. На дне чашечки тоже были сердечки. Какой вздор... ну кто так рисует сердце? Два кружка и соединяющий их нелепый треугольник, когда на деле человеческое сердце не столь аккуратной формы...И уж тем более никакая картинка не сможет отобразить всю прелесть вкуса теплого предсердия и его желудочков.
-Сынок, ты меня слышишь? - очнулся Ифрит от того, что монах тряс его за плечо - Да что с тобой такое, ты как будто дури хорошей курнул! Уж в чем в чем, а в дури я толк знаю...
-Это поэтому тебя так часто отправляют в мастерскую благовоний? - молодой монах старался как можно быстрее отвлечься. Он не хотел так думать, все получилось само собой. Ему просто очень не нравится кружка!
-Папка много ладана в своей жизни понюхал!- Монах хитро подмигнул.- Сынок, а может, пока дама наша утопает, мы с тобой, того, по мирте, как в старые добрые времена?
-Нет, отец, спасибо!
-Ну ладно! - монах сказал это тем самым тоном, которым отцы обычно говорят "ничего хорошего из этого охламона не вырастет!" - Но этот же рыцарек недоделанный не всегда тут куковать будет?
-Он сказал, что не задержится здесь больше, чем на две недели!
-Так а чего тебе парится- то? Просто держись от него подальше и все пройдет как по маслу. Или вообще больным притворись, отлежишься в моей келье. А Илечка тебе не даст скучать.
-Благодарю, отец, но я, пожалуй, воздержусь! - Ифрит непреклонно сжал зубы. Единственного упоминания о женщине, которая могла находиться в двух комнатах одновременно, хватило, чтобы мерзавец - хвост снова зашевелился, а в голове нарисовались картины, одна развратнее другой.