— Прости, я не должен был так поступать. Это было грубо, - он сел рядом и вытер слезы. От этого Кэролайн почувствовала себя ещё хуже. Она чувствовала себя такой гнилой тварью, потому что вспоминала поцелуи другого человека, а Барнс со своим огромным сердцем ещё и извинился за это.
— Нет, ты не виноват. Это всё запах. Я хочу смыть его, а потом буду вся твоя, - нервная улыбка пропала так же быстро, как и появилась.
— Я не люблю эту способность Стива, но сейчас готов сказать спасибо, - Баки намекнул на сорванный Роджерсом секс между ней и Рамлоу. Провел пальцами по волосам, заправил их за ушко, — За появление из ниоткуда максимально невовремя.
— А я эту способность никогда не любила и не полюблю. Может так было бы правильно. Тогда мне не приходилось бы гадать, прав Брок или нет, - сперва она засмеялась, а потом задумалась.
— Не прав. Я люблю тебя не из чувства вины. Я даже не знаю за что именно. Когда начинаю думать, то хватаюсь абсолютно за всё. Характер, сила, выдержка, терпение, доброта, ум, душевность, красота… Могу до утра перечислять. Я люблю всю тебя, целиком, - такое настроение возлюбленной его слегка удивило и насторожило. Фактически… Если так подумать, сейчас она призналась, что хотела этого с другим мужчиной.
— Я тоже люблю тебя. Наверное мне следует обратиться за помощью, чтобы разобраться в себе. Мы игнорировали эту потребность слишком долго, хотя каждый член команды неоднократно намекал, кто в шутку, кто всерьёз.
— Я правильно понимаю? Ты игнорировала всех наших друзей, а теперь прислушалась к Броку?
— Он заставил меня вспомнить то, о чем я старалась забыть. Пытался защитить нашего сына, за что был свергнут своими же волками. Никто из группы УДАР не позволил бы себе такой вольности с командиром без веской причины. Они были братьями, которые, не задумываясь, прикрыли бы его своим телом. А в итоге, он 4 дня под себя ходил, после того, как попытался уничтожить папку. Это говорит о многом, - Кэр пыталась найти всё более и более весомые доводы, в сторону защиты Рамлоу. Даже если всё это было его жалкой попыткой выжить и избежать наказания за преступления, он пытался спасти её сына. За это можно многое простить.
— Ты будешь помогать ему, да? - Джеймс сцепил руки в замок и опустил на них взгляд.
— Чем смогу.
— Я… Я вернусь в свою комнату, пожалуй. Так будет правильно и честно. Чтобы не мешать разбираться в себе и делать выбор, - он поднялся и, даже не обернувшись, быстро зашагал к машине.
— Баки, это не обязательно… - но кто её слушал? Кэр понимала, что обидела его. Засомневалась в правдивости чувств.
**********
Следующие два с половиной месяца прошли сложно, причём для всех. Кэролайн начала терапию и ужаснулась сколько записей делает доктор, пока она говорит. Брукс снова чувствовала себя экспериментом. Она проходила терапию через боль, наверное так и должно быть, чтобы впоследствии освободиться.
Детство до 4 лет она практически не помнит. Жили небогато, отец ушёл, мать подрабатывала как могла, оставляя девочку одну по 12-15 часов в сутки, а потом и вовсе избавила себя от проблем. Продав её в Красную комнату, она, скорее всего, обеспечила себе безбедную старость. Отсюда плавно вытекают ощущение брошенности и недоверия к окружающим. Отсюда этот комплекс неполноценности и желание быть лучшей во всем. Отсюда такой успех в этой организации. Брукс была лучшей, чтобы доказать это самой себе. Осознала последствия она слишком поздно, когда поняла в кого превращается. В палача, который делает всё, чтобы выслужиться. Так она плавно подвела себя к проекту Сверхчеловек, где столкнулась со следующим травмирующим событием.
Сексуальное насилие. Отсюда невротические расстройства, страхи, чувство ненужности, грязи. Возможно Броку она доверилась больше, чем остальным, потому что он старше. Он ценил её навыки, знания и внешнюю красоту, не углубляясь в корень. Мужчина дарил ей чувство значимости, важности. Он командир боевой группы, статный, брутальный, сильный и мужественный, обратил внимание на неё, никому не нужную девочку Кэролайн. Будто принимал все её изувеченные стороны, не акцентируя на них внимания. А потом… Предательство. Рамлоу оказался шпионом Гидры. Именно тогда она убедилась ещё больше в том, что такую, как она, невозможно любить честно, просто так. Только за что-то.
Роды в одиночестве и страхе нельзя вычёркивать. Паническое чувство оказаться такой же, какой была её мать, изувечить маленькое чудо. По крайней мере, они выяснили, что решение отдать его в интернат было не попыткой избавиться, а попыткой дать нормальную жизнь и безопасность.
Потом знакомство с другой личностью своего насильника и прощение, которое было непростым, но правильным. А вот после проявления его чувств к ней, психика просто пошла по уже протоптанной стезе. Быть кем-то, чтобы тебя любили. Нравилось ей вести его терапию? Нет. Было больно? Да, очень. Могла ли она отказаться? Нет, отказ = слабость. Жалела ли она об этом..? Нет. Своей жертвой она вытащила его из ямы самобичевания и чувства вины. Какой ценой? Ценой влюблённости, с которой собирается разобраться. Проверить на подлинность.
Джеймс не обрывал общение, после переезда обратно в свои апартаменты. Он чувствовал себя плохо, но не собирался признавать этого и показывать. Работы было достаточно, он уделял ей много времени. Остальную часть он уделял сыну. Джордж невольно стал для него утешением. Плюс, так он мог находиться рядом с Кэролайн и общаться, как раньше. Иногда они даже чувствовали себя настоящей, нормальной семьёй. Проводили время в парке аттракционов, на свежем воздухе, в закусочных и кафе. Иногда Джо так утомлял родителей, что они засыпали втроём в одной постели. Правда наутро вместо, ставших привычными, поцелуев, их ждала неловкость и немые чувственные диалоги глазами.
Как и обещала, Кэролайн помогала Рамлоу чем могла. Плюсом сыграла его попытка спасти сына агента Брукс, да и понимание правдивости слов. Пирс не оставлял свидетелей. А значит отказ действительно значил бы смерть. Он больше не вёл себя так же вызывающе, как в первую встречу. Может устал, а может боялся, что она плюнет на него и попытки помочь. Он выдал очень много тайн и личностей, которые затаились по всему миру. С его подачи произвели не менее 3 сотен арестов, ничем не подозрительных, на первый взгляд, людей. Брок всегда говорил, где можно найти доказательства и компромат.
Ещё чуть позже, после его просьбы, она добилась домашнего ареста. Никто не был особо против, ведь он нажил себе столько врагов, что в участке держать его было небезопасно для всех. На её вопрос «Зачем подвергать себя опасности?», он отвечал «Всё равно когда-то сдохну. Какая вхера разница где? Дома приятнее, чем в камере с отморозками». Рамлоу жил со специальным браслетом на ноге, не позволяющим отходить от дома дальше, чем на 15 метров. При этом ему регулярно привозили продукты и необходимые вещи. А ещё как на работу приезжали следователи и другие агенты для уточнения деталей операции. Мог ли он сбежать? Да, конечно, не прикладывая много усилий. Он бывший командир лучшего отряда, мать вашу! Вот только ему некуда было бежать.
Кэролайн тоже была частым гостем. Помимо работы, она пыталась разобраться в том, что чувствует. По поводу всего. Его предательства, правдивости слов, правдивости чувств. И однажды всё пошло не по плану.
Кэролайн явилась вечером, без предупреждения или звонка. Просто появилась на пороге, не зная что сказать и зачем пришла. Она устала бегать от самой себя.
— Привет, маленькая. Ты в порядке? Что-то забыла или по делу? - Брок открыл дверь в тонких спортивных штанах и чёрной майке. Сигарета была неизменно зажата меж пальцев.
— Хочу кое-что проверить, командир, - она переступила порог прямо в его руки и поцеловала, проводя пальцами по короткому загривку. Знакомая табачная горечь на губах, сейчас была разбавлена горечью виски, который он едва успел глотнуть. Дверь за ней хлопнула. Сигарета упала в бокал, прежде чем обе руки подхватили её под бедра и усадили на комод. История повторялась. Правда в прошлый раз это случилось у неё дома. Жадные поцелуи выбивали сдавленные стоны из её груди. Шея быстро покрылись мурашками, ведь на ней не осталось места, куда он не коснулся бы. Руки забрались под кофту, обе горячие, шершавые, в мозолях. При этом он действительно был ласков и аккуратен, просто гладил, иногда несильно сжимал. Кэролайн стянула с него майку и припала губами к груди. Не такой мощной, как у Джеймса, но и не маленькой. Никаких шрамов, никакого стыка кожи с металлом, нет знакомых родинок. Соски твёрдые, торчащие. Кэр не упустила возможность прикусить один из них, а после зализать, извиняясь. Он рычал, но улыбался, стаскивая её одежду выше пояса. Прикосновение кожа к коже послало тысячи приятных импульсов по телам. Эрекция была ощутимой, но не вызывала страха, как и в прошлый раз. Рамлоу был прав, когда говорил об этом.