— Тони просил передать, что это твоя обязанность.
— Чего? Я в няньки не нанималась. У меня своих дел полно.
— Он отменил все. Оставил только это. Утром я рассказал всё, что знаю о Гидре и Красной комнате, так что Мстители скоро займутся этим. Но без меня и тебя, - ему было жутко неловко, что его лечение навязали именно ей, зная, как сильно она хочет лично покончить с этими организациями.
— Злится, что я переубедила его. Это ничего, попустит. Главное не провоцировать его гнев в ближайшее время, потом успокоится. Есть только одна проблемка. Я понятия не имею, что с тобой делать, - первый глоток горячего кофе приятно обжигал пищевод и стенки пустого желудка. Несмотря на чувство горечи из-за отстранения от миссий, головой она понимала важность восстановления Барнса. Мыслить холодно. Кэр прислушалась к собственному совету и задвинула чувства в самый дальний угол.
— Скажи, почему ты это сделала? Зачем стала между Старком и мной? После всего… - бионикой он сжал живую ладонь до хруста, опустил глаза, а потом коротко взглянул из под лоба. В голове вновь и вновь всплывали картинки из прошлого, — После всего, что я с тобой сделал.
— Я не хотела, чтобы мстители поделились на два лагеря, а ещё я… Я не знаю. Такой ответ тебя устроит? В Красной комнате я познакомилась не только с Зимним солдатом, но и с Джеймсом Барнсом. У второго большое доброе сердце. И хоть тогда я хотела смерти, он сохранил мою жизнь, сейчас я за это благодарна.
— Ты говоришь так, будто я не он, - Бак думал несколько секунд над её словами и всё сильнее погружался в самокопание, в чувство вины.
— А ты он? - на кухне повисла гнетущая тишина. Барнс не знал, что ответить, а Брукс снова прикусила свой язык за излишнюю прямоту. Лояльность и тактичность никогда не были её сильными сторонами. В глубине души ей было даже жаль этого мужчину, но демоны прошлого не давали принять и понять его на все 100%. Кэр не могла чувствовать себя в полной безопасности, когда он рядом. Но нужно брать себя в руки. Если Тони поручил ей “лечение” Зимнего, то они просто обязаны попытаться найти общий язык и выстроить доверительную атмосферу. Этот путь априори не может быть лёгким и быстрым. Нельзя ведь тратить время на склоки и бесконечные упрёки.
После завтрака оба спустились в лабораторию Брюса. Он провел, казалось, бесчисленное количество опытов и тестов. Вердикт неутешительный: Код записан очень и очень давно. Убрать его будет далеко не просто. Вместе они набросали примерный план действий на ближайшее время. Это они ещё вовремя успели, ведь Брюс собирался покинуть базу в поисках гармонии на неопределённое время. Баки сперва слушал очень внимательно, вникал в каждое слово, а потом вновь погрузился в себя. Нет гарантии, что терапия сработает, что он перестанет становиться послушной машиной для убийств как только кто-то произнесет заветный набор слов. Из лаборатории они вышли ближе к 16, уставшие и на нервах.
— Так. Предлагаю на сегодня закончить с тестами и заняться вот этим, — девушка образно очертила его тело в круг. Он покорно кивнул и посмотрел на собственную грудь.
— А что с этим не так?
— Мы тут пытаемся слепить из тебя обычного мужчину. Тебе нужна другая одежда, обувь, стрижка. Пообедаем в городе, не против? Осталось мало времени.
— Не против. Что ты имеешь в виду под словами «Мало времени»?
— Мой рабочий день заканчивается в 19:00, а после мы свободны от общества друг друга. Тем более, что у меня уже есть планы на вечер.
— Понял, - хоть его и задели её слова, Баки не подал виду. Я просто часть её работы. Никаких чувств. А что чувствую я? Любовь? А я умею любить? Скорее это отклик прошлого чувства собственничества. Мы не друзья и не любовники. Интересно, у неё свидание? Или может просто встреча с друзьями? Могу ли я спросить об этом или лучше не стоит? Нет, лучше не стоит.
— До войны ты посещал психолога? - Кэр завела машину, — Пристегнись.
— Нет, только на проходных тестах перед отправкой на фронт.
— Значит правила такие. Представим, что мы на сеансе. Ты не особо разговорчивый, так дело не пойдёт. Можешь рассказать мне всё, что тебя тревожит. Наши разговоры, всегда будут оставаться только между нами. Полная конфиденциальность.
— Тебе ведь это неприятно. Очень большая часть моих сожалений связана с тобой, - в этот самый момент он понял насколько сильна женщина, которая сидит на соседнем сидении. Она готова снова и снова мысленно возвращаться в прошлое только чтобы помочь ему, человеку который ранил её сильнее всех остальных.
— Ты не понимаешь, да? Думай о себе, а не о моих чувствах. Быстрее начнём, быстрее закончим. Я переживу. Начинай, я слушаю.
— Сегодня ночью я не мог уснуть, потому что стоило мне закрыть глаза и я видел тебя. Юную 15-летнюю девочку с россыпью веснушек на теле. Я видел это так чётко, - выдавливать слова было невероятно трудно, он зажмурился и глубоко вдохнул. Если у Брукс было время прожить эту ситуацию и хоть самую малость смириться, то Баки ещё не готов, — Прости… Давай в другой раз.
— Всё нормально, я тоже вспоминаю об этом. Продолжай, у нас ещё минут 15-20 пока доедем.
— У меня было такое чувство, что я стою внутри своей черепной коробки и могу только наблюдать, как кто-то другой управляет моим телом. Мне хотелось кричать, хотелось остановить всё это, но я не мог.
— Хорошо, что ты осознаешь — У тебя не было выбора. Это первый шажок к прощению. Ты чувствовал что-то тогда?
— У Зимнего солдата нет чувств, только приказы. Но я был одержим тобой. Запах кожи. Ты пахла не так, как остальные.
— Дело в овуляции. В тот день я была в самой оптимальной фазе для зачатия. Видимо твоё обостренное обоняние уловило это.
— Даже сейчас ты пахнешь так же.
— Знаешь, я… Давай всё-таки отложим этот разговор на несколько дней.
Кэролайн смогла подавить дрожь в груди, жуткую тошноту и только крепче обхватила руль. Голова будто пульсировала, но уже не от похмелья, а от его слов. Даже сейчас ты пахнешь так же. Может она не так сильна, какой хочет казаться?
— Извини, мне просто нужно чуть больше времени. Я много лет пыталась подавить эти воспоминания, а теперь обязана поднять их с самого дна.
— Тогда почему Тони так жесток к тебе? Мне показалось, что вы друзья. Почему он поручил это тебе? Ведь знает правду, знает, что тебе больно, тяжело и неприятно находиться рядом со мной.
— Старк ничего не делает просто так. Скорее всего, он рассчитывает на то, что ты поможешь мне, как и я тебе. Мы должны пройти эту терапию вместе. Она полезна нам двоим.
— Тогда я тоже готов тебя выслушать, - Бак повернул голову в её сторону и задумчиво сдвинул брови. Он не понимал что движет Старком, но готов принять любые правила, — Что тебя тревожит?
— Много чего, на самом деле. Я убийца, который сейчас пытается загладить вину. На выпускном экзамене в Красной комнате девочек стерилизуют. Наташа никогда не сможет иметь детей, а я убила своих осознанно. Эту вину можно загладить? Добавь к этому ещё около трех сотен жертв. Вот что меня тревожит. Меня оправдал и простил окружающий мир, но не я сама, - девушка и сама удивилась собственной откровенности. С ним на эту тему говорить легче, ведь он тоже причастен.
— Ты хороший человек, хорошая мать, которая не могла обречь своих детей на мучения. Ты знала их пол?
— Не всех. Первый выкидыш был на очень маленьком сроке, пол определить невозможно. Второй была девочка. Третий неизвестно. Четвертый мальчик.
— С этим знанием ещё сложнее.
— Я дала им имена, - Кэролайн улыбнулась сквозь слезы. Она постаралась стереть их как можно скорее и сосредоточиться на дороге, — Вообще их называли Сверхчеловек 1, 2, 3 и 4. Но для меня это Уинтер (Winter), Ева (Eva), Блэйк (Blake) и Джордж (George).
— Уинтер?
— Я не знаю пола. А Уинтер, как и Блэйк, универсальные имена. Плюс, когда я думала об отце, на ум приходил только холод»»» Зимний солдат»»» Зима»»» Уинтер.
— Очень логично. Мне нравятся все имена, а особенно Джордж. Так звали моего отца, он был хорошим человеком. Сильным и справедливым. Я всегда хотел назвать сына в его честь, - мужчина отчётливо чувствовал, как табун мурашек пробежался по всему телу, казалось, что волосы на затылке стали дыбом, — Ты исполнила мою мечту, даже не подозревая об этом.