Тогда Ими решила пока заняться своим участием и стала внимательно проверять, не заметна ли она на записях, просмотрела более ранние, пытаясь найти своего конкурента, и в итоге решилась удалить всю историю. Возможно, тогда владелец дома придал бы происходящему внимание. Осталось придумать, как освободиться от дела о мальчике и подстроить всё так, чтобы новое дело досталось именно ей. Ни один серийный убийца её более не интересовал.
Об этом она думала весь остаток ночи. Везение определённо стало её подводить, и, чтобы как-то успокоиться и собраться с силами, Имтизаль поехала в лес. Она размышляла о своих перспективах, проводя привычные процедуры освежения с Джексоном, когда вдруг её осенило, что именно сейчас находиться по ночам не дома – не самое лучшее решение, ведь в её доме совершено убийство, там должна дежурить полиция, а соседи – особенно внимательно друг к другу. Они будут склонны поверить во что угодно, кроме мужчины, у которого Имтизаль могла бы провести ночь. Она была готова впасть в отчаяние, осознавая, что везение обернулось против неё. Если бы рядом не было Джексона и Амелии, ей бы не удалось сохранить спокойствие и не поддаться приступу паники. Если бы так шло дальше, однажды ей могло бы не повезти настолько, что внимательный турист решил бы выкопать яму для костра прямо на люке и нашёл бы подвал. Нужно было что-то срочно делать.
На следующий день так и не поступило звонков из дома с сюрпризом, зато Имтизаль получила выговор от Оуэна за безделье. Днём Кэмерон прислал ей по почте огромный список дел по убийствам совершеннолетних, обжигании тел, педофилии и не найденным маньякам, и чтобы как-то отвлечься от тяжких раздумий, Имтизаль разбирала их, пытаясь найти связи с их мальчиком. Её метало из стороны в сторону, от убийств до двух пропавших таинственных мужчин, от них до поручений Оуэна, и всё это нужно было делать параллельно и системно. Оуэн как назло много стал за ней следить, раньше, когда он принимал мало участия в расследовании и дарил Имтизаль свободу, было намного легче. Теперь Ими со всей этой помощью ощущала себя куда более беспомощной, чем раньше.
Ей нужно было увидеть Рэя, ради этого она была готова пойти на многое. Оуэн отправил её на место убийства, пока сам он собирался ещё раз переговорить с учителями мальчика, но Ими снова его ослушалась. Она отправилась искать Рэя, только он мог вернуть ей веру в себя и желание жить.
Ими вычислила его по телефонному звонку: он гулял в Центральном Парке, туда же и устремилась Имтизаль. Он был без охраны и почти всё время говорил по телефону, медленно прохаживаясь вокруг пруда и особенно долго задержавшись на мостике через канал, поэтому смотреть на него и остаться незамеченной самой было совсем не трудно. Но как только им пришлось разойтись, всё снова погасло, померкло, и сил в Ими осталось будто даже меньше, чем до встречи.
Тогда она пошла на крайний риск: сказала Оуэну, что у неё предчувствие, что он должен ей довериться снова и что она должна кое-что проверить, и кое-чем был дом соседа Рэя. Оуэн сопротивлялся недолго, он всё ещё верил в её чутьё, несмотря на явную тень, которой недавние провалы пропитали и покрыли репутацию её интуиции.
Ей открыли не сразу и не сразу поверили, что она из полиции, ей пришлось повторить все те же методы убеждения, что и с Амелией, с одной лишь разницей: Том Блэк действительно проверил сайт департамента, позвонил в диспетчерскую и убедился, что сержант Джафар не только существует, но и сама стоит сейчас перед ним.
– Ваша паранойя оправдана?
– Простите?
– Вы кого-то боитесь?
– А должен?
– Да, раз так не доверяете полицейским.
– Вы не обижайтесь, просто это всё слишком странно… у меня дети маленькие, всегда хочется быть уверенным, вы должны понять. Так а в чём… проблема?
– У вас есть сын?
– Да, есть. Он что-то натворил?
– Нет. Где он сейчас?
– Дома, уроки делает. Позвать его?
– Да, пожалуйста.
– Кевин! Простите, – Том отошёл к лестнице и крикнул наверх, – Кевин! сынок, спустись на минутку.
Сверху послышались шаги.
– Но… а в чём дело?
– Да, пап.
– С тобой хочет поговорить офицер.
– Здравствуйте, мэм.
– Здравствуй. С тобой не говорили чужие люди?
– Когда?
– Недавно.
– Нет.
– И не следили за тобой? Друзьями?
– Нет, не замечал. А что-то случилось?
– Нет, – она посмотрела на Тома.
– К нему больше нет вопросов?
– Нет, спасибо.
– Кевин, возвращайся к себе, спасибо.
– Да, пап.
– Так а в чём проблема? Что-то угрожает моему сыну?
– Я веду расследование убийства мальчика. Мне кажется, оно не будет последним.
– Вы думаете, Кевин в опасности? Но почему именно он?
– Не знаю. Я видела вашего сына, и… – она пожала плечами, – паранойя, интуиция, называйте, как хотите.
– Это очень странно.
– Мой начальник также думает.
– Вы одновременно ведёте… разные пути?
– Да.
– Часто?
– Да.
– И часто вас подводит интуиция?
– Никогда.
Молчание.
– Моя мама живёт в Нью-Йорке, может, отправить Кевина к ней на время?
Ими осматривала комнату.
– А мне можно подняться в комнату Кевина?
– Да, конечно.
Они поднялись на второй этаж и вошли в комнату ребёнка, Ими недолго осматривала полки и выглядывала в окно, прежде чем вышла в коридор и перешла к тому, ради чего пришла.
– У вас ведь ещё этаж?
– Да, но там ничего нет, только чердак.
– Вы туда не поднимаетесь?
– Уже года два туда никто не заходил.
– Если можно, я бы поднялась.
– Там очень пыльно, вы запачкаетесь.
– Ничего.
Дальше всё шло по плану. Наверху уже даже Том почувствовал запах.
Дело доверили не Имтизаль.
– Всё это слишком странно, – сказал Том, когда Ими уже собиралась уходить и прибывшая на место группа отвлеклась от них. – Что-то происходит в нашем районе.
– Что?
– Селина Далахар повесилась неделю назад, а её дочь в тот же день разбилась на машине. Вы бы сказали, что это нормально, мол, мать не выдержала горя. Но Селина не могла знать о смерти дочери, понимаете, в том-то и дело, что всё стало известно после того, как она повесилась. Теперь у меня на крыше труп, – он трагично вздохнул, и его густые, живые брови рванули вверх с таким отчаянием, что Ими даже немного смягчилась в глубине души. – Ваша интуиция не зря привела вас к нам.
– Наверное.
– Я всё же отправлю сына в Нью-Йорк.
– Больше нет ничего странного?
– Сосед у нас странный. Здесь все живут люди не бедные, но с охраной – только он. Явно в криминале замешан. Но вряд ли он стал бы прятать трупы у соседей.
– Вряд ли.
Она знала, что не стал бы.
Потом ещё предстоял разговор с Оуэном и Рамиресом, и Ими пришлось придумывать стратегию, якобы она осматривала место преступления, потом ездила в окрестностях пути от дома Милзов до злополучного строения, проезжала мимо школы Кевина, видела его, и что-то в ней защемило поговорить с ним и его родителями. В конце концов, она ведь много чего перепробовала: пробивала всех педофилов и маньяков, всех пропавших детей за последние 15 лет, теперь уже решилась проводить случайные опросы. Хоть что-то должно было принести результат. Эти мало-логичные объяснения никто не любил, но все к ним привыкли за годы работы с Имтизаль, поэтому только вздохнули и отпустили её.
Алан всё отказывался приезжать, отмахиваясь какими-то делами, для официальной повестки не хватало улик, и Оуэн уже собирался сам выезжать в Филадельфию. Поначалу он хотел взять Ими с собой, но потом придумал ей занятие в городе и решил уехать на следующий день один. И на следующий день, наконец-то, было найдено новое тело ребёнка, и Алана пришлось на время оставить в покое.
Это был мальчик 13ти лет, внешне очень похожий на первого и живший в том же квартале. Его тело было обожжено меньше и только частично, и теперь не осталось никаких сомнений в акте изнасилования, причём, как отметила Диана, деревянным предметом. Этот предмет Ими вскоре обнаружила: ножка стула лежала в углу помещения вместе с остальными обломками. Она тоже была обожжена, но на ней осталось немного различаемой экспертизой крови ребёнка.