Западные фильмы влияли на советского зрителя, а советские не влияли на западного не потому, что советские творцы слабее, а потому что творчество — это выдох того, что вдохнул. Художник вдыхает эпоху и выдыхает ее в своем творчестве. Что мог выдохнуть советский художник? Только то, что вдохнул. Чего в жизни больше, того закономерно больше в книгах и на экране. Во сколько раз западная жизнь была лучше, во столько раз западное кино было интереснее советского.
Кроме того, если западные режиссеры приукрашивали быт своей элиты, поощряя делать то, что дает такую жизнь, то советские режиссеры не могли не только приукрашивать жизнь своей элиты, они не могли ее показывать, это было абсолютное табу. Они могли изображать быт простых людей, колхозников и рабочих в максимально выгодном свете, компенсируя материальную скудость метаниями души, обнажая ее высоты и низины.
С поправкой на ветер по тому, что показывают в кино, можно судить о реальной жизни. Злой буржуй, рисуемый советской пропагандой, стремительно превращается в славного парня, который ни о какой войне думать не думает. Следовательно, он за мир. И нет у него иных забот, кроме как «секс, наркотики и рок-н-ролл». Естественно, советским людям хочется жить как в таком кино.
Льющаяся на советские головы антисоветская информация медленно и верно увеличивала обаяние Запада, ухудшая образ СССР. Из строителя коммунизма, который за мир во всем мире, он превращается в неприятного циничного и двуличного типа, постоянно обманывающего народ.
Среди образованных людей появляется мечта о Западе, как у верующих о рае. Их настрой передает фраза Остапа Бендера: «Заграница — это миф о загробной жизни. Кто туда попадает, тот не возвращается». Люди мечтают о зарубежных поездках. Выехал за пределы СССР — уже круто. Если удалось в западную страну съездить, это вообще фантастика. Смело можно сказать, что жизнь удалась, что жил не зря, не стыдно людям в глаза смотреть. Это был большой повод для гордости.
Люди готовы на все, чтобы «свалить на Запад» из «проклятого совка». Семья музыкантов Овечкиных, сыновья с матерью, решаются на угон самолета. Океанолог Курилов выпрыгивает ночью с круизного лайнера в океан — на свободу. Он трое суток плывет, и выплывает на Филиппинские острова. Таких историй множество, последние десятилетия СССР пронизаны ими. И нет ни одной, чтобы американец или француз решился на такие риски ради того, чтобы попасть в СССР.
Информационные микробы проникают в сознания советских деятелей культуры. Теперь они внешне как бы ругают Запад, но на самом деле культивируют его превосходство. Они говорят, как можно настоящему человеку всю жизнь валяться на пляже и жить в своей вилле? Скукота… Это же недостойно гордого звания «человек». То ли дело весь в грязи и поту строишь коммунизм всю жизнь. А потом выход на копеечную пенсию и помер. Вот это стоящее дело для советского человека.
Если оценивать их деятельность по разрушительному эффекту, наносимому СССР, это самые настоящие диверсанты, играющие такую же роль, какую во время войны вражеская пропаганда на фронте. Но если на фронте за это расстрел, то в СССР пропагандисты получали звания и премии.
Дипломаты и артисты везут из зарубежных поездок вещи и впечатления. Они рассказывают и приукрашивают, а в итоге глубокомысленно заключают: «Мы думали, что отстали на двадцать лет, но мы отстали навсегда». Слушатели молча кивают головами с понимающим видом.
Страну насыщают анекдоты в стиле: «Из задницы вылезают два глиста, папа и сын. Сын в восторге спрашивает отца, что это, это, это… Папа объясняет: это солнце, это воздух, это зеленая травка. Сын грустно: а почему мы живем в жопе? Отец с гордостью: есть такое понятие — родина».
В народе рождаются мемы «Нам солнца не надо/ Нам партия светит/ Нам хлеба не надо/ Работы давай». Придраться не к чему, восхваление советского образа жизни. Но каждый ощущает в этих лозунгах иронию замордованного человека, который хочет жить как на Западе.
Идея коммунизма окончательно утратила свое очарование. Если раньше на Западе были люди, по идейным соображениям со смертельным риском сотрудничавшие с СССР, одни из самых известных супруги Розенберги, благодаря которым СССР получил атомную бомбу, и их казнили за это на электрическом стуле, то теперь ни о чем таком речи нет. Теперь спецслужбы вербуют агентов исключительно за деньги, иных мотивов нет, тогда как западные спецслужбы легко находят в СССР людей, которыми в первую очередь движут идейные соображения, а деньги лишь бонус.
По сути, СССР превращается в гигантский концентрационный лагерь, обнесенный колючей проволокой. Стоило ее снять, как население начало бы разбегаться. Слова советской пропаганды про свободу на фоне того, что люди лишены свободы передвижения, работают против СССР.
Как почву для крушения царской России приготовил поход Александра I в Париж, так почва для краха СССР была создана в 1945 году, когда в СССР вошла многомиллионная армия, нагруженная наглядной агитацией — трофейным добром. Генералы везли его составами, офицеры вагонами, солдаты чемоданами. Высоцкий пел: «Пришла страна Лимония, сплошная чемодания».
Во время путешествия по Европе советские солдаты своими глазами видят, чего стоят слова советских газет об «угнетенных народах». Водитель маршала Жукова рассказывал о потрясении, какое они испытали в 1944 году, когда советская армия выходила за границы СССР. Переночевали они в избе русских крестьян, где все было как обычно — земляной пол, дети, тут же скотина. На следующий день перешли границу Польши. Вошли в крестьянский дом, а там стояло… пианино. А что они у немцев увидели, то превосходило все, что мог себе вообразить советский человек.
На практике европейская жизнь оказалась намного лучше советской. Теперь победители рассказывали дома об увиденном в Европе. Их слушают с открытым ртом и не верят. Они подтверждают свои истории наглядным материалом, привезенными из Европы вещами.
Пока был жив Сталин, советская власть пусть неуклюже, но боролась с этими рассказчиками. Для примера, солдат получил 10 лет лагерей за поклёп на советскую власть и восхваление чуждого образа жизни. По словам злостного клеветника, дороги в Германии были лучше, чем на родине.
Подобными приговорами советская власть скрытно говорила то, что открыто высказывалось в кулуарах и за закрытыми дверями. Советский писатель Войнович выразил эту позицию во фразе: «Нам нужна не всякая правда, а только та, которая нам нужна».
Когда в страну после войны вошла армия-победительница, и по совместительству армия агитаторов, а на советские экраны вышли трофейные фильмы (прозападные агитационные материалы), в подсознании советских людей начала возникать почва для сомнений в правдивости своих газет и радио (телевидения тогда еще не было). Хрущев еще больше усугубил ситуацию.
Раскачивание
В 1960 году СССР сбивает над своей территорией американский самолет-разведчик. С этого момента отношения между двумя сверхдержавами накаляются. В 1961 году советская власть строит Берлинскую стену, создавая себе образ злодея, держащего народы за колючей проволокой.
В том же 1961 году на Новой Земле СССР взрывает самую мощную в истории водородную бомбу (от присказки Хрущева названную «Кузькина мать»). Упади она на Москву или Нью-Йорк, эти города не разрушились бы, а испарились. В радиусе 700 км были бы сплошные руины.
В ответ США устанавливают в Италии и Турции ракеты. Турецкие ракеты могли долететь до Кремля за десять минут. Это было круче, чем Гитлер под Москвой. Русские засыпают Вашингтон нотами протеста. На бумажки отвечают отписками. Закон жизни — на бумагу отвечают бумагой.
Тогда Кремль использует другое «приглашение к диалогу». Летом 1962 года на Кубу прибыла дивизия с ядерными ракетами. Теперь советские ракеты угрожали Вашингтону точно так же, как американские Москве. Ракеты охраняли сухопутные силы, эскадрилья МИГов и несколько полков зенитной артиллерии, чтобы десант США не оккупировал Кубу. Паритет был восстановлен.
Когда США обнаружили военное присутствие СССР на Кубе, там на боевом дежурстве уже стояло несколько русских ракет, нацеленных на центр принятия решений. Так начался Карибский кризис. Ситуация накаляется до предела, когда СССР сбил американский самолет-разведчик, а эсминцы США окружили советскую подлодку. Мир на грани мировой войны.