Что же получается… Реакция на смерть зависит от скорости приближения к финишу. Стоит чуть увеличить скорость, и позиция человека меняется. Пока он у себя дома сидит в уютном кресле, и смерть к нему приближается медленно, то говорит, что не видит проблемы и вообще не понимает, о чем речь. Но стоит его поместить на Титаник, где он также будет сидеть в таком же уютном кресле, только смерть быстрее приближается, и его позиция кардинально изменится. Теперь он не будет говорить, что не видит проблемы. Теперь он приложит все силы, чтобы защититься от смерти.
Когда человек говорит слова, которым следует, пока медленно приближается к финишу, но стоит увеличить скорость, как он забывает свои слова и делает то, над чем смеялся, это не его позиция. Это шаблон, которому он бессознательно следует (тут невольно вспоминаются библейские херувимы, стоящие на пути к древу жизни и не позволяющие людям даже думать подходить к нему).
Истина не зависит от скорости, результат сложения два плюс два всегда одинаковый. Если же ваша истина зависит от скорости, это похоже, как если бы в стоящем поезде вы атеист, когда поезд поехал, назвались агностиком, а когда разогнался, стали христианином. Если ваше мировоззрение от скорости поезда зависит, значит, у вас нет мировоззрения. Вместо него у вас мнение в моменте, а разговоры про то, как вам наплевать на смерть, бла-бла и интеллектуальное развлечение.
Эта книга написана для людей, во-первых, признающих главной целью жизни преодоление смерти. Во-вторых, ориентированных искать рациональное решение. Кто считает, что в жизни есть более важные цели, а равно верит в достижение цели через мистические технологии, или что после смерти с ним будет то, что видел в измененном сознании, тому со мной не по пути.
Еще скажу для своих сторонников, что вопрос решается не через занятия наукой, а создание условий для науки. Никаких специальных знаний тут не требуется. Это сфера не науки, а политики и выше. Чтобы действовать, нужен только масштаб мышления и настрой делать то, что нужно.
Есть хорошее выражение: последние станут первыми. Так что не стесняйтесь. Если вы никто и звать вас никак, может быть, именно Вам суждено сделать то, что переведет человечество на следующую эволюционную ступень, о чем провидчески писал Ницше, что человек есть нечто, что нужно преодолеть, что он натянутый канат между обезьяной и сверхчеловеком, что он мост, а не цель. Харари очень хорошо сказал, что история человечества началась, когда люди придумали богов, и закончится, когда люди сами станут богами. Приглашаю стать богами всех желающих.
Природа
Армия вступает в коммуникацию с партизанским отрядом, если видит его на радаре, т.е. если размер его деятельности выше статистической погрешности. Взаимоотношения с Кремлем у нас могут быть при условии, если он увидит нас на радаре и найдет нашу деятельность полезной.
Из этого следует, что нам нужно вырасти до размера, с которого возможен диалог с властью. Вчера заметность достигалась через участие в выборах и выведение людей на разные акции. Сегодня это не только бессмысленно, но и контрпродуктивно, вместо результата будут гонения.
Я предлагаю концепцию, частично ориентированную на раннее христианство до того, как Рим начал строить из него государственную Церковь, частично на партию большевиков до взятия ими власти. Оба ориентира носят исключительно инженерный, а не идеологический характер.
Процесс во всех вариантах всегда начинался с появления в социуме идеи. Ее продвижение давало идейных люди. Меньшинство кардинально меняло привычный образ жизни, посвящая себя целиком служению идее. Большинство сохраняло образ жизни, вплетая в него служение идее.
Те христиане, что решили кардинально изменить свою жизнь, уходили из мира и устраивали колонии-поселения, где жили так, как находили правильным, без оглядки на нормы языческого мира. На базе этих общин впоследствии возник институт монашества и монастыри.
Кто сохранял привычный образ жизни, те периодически собирались на совместные молитвы, праздники и иные действия. По завершении мероприятия они возвращались в свой дом, к своей семье и делам. Эти христиане были прообразом светских верующих, которые возникнут в будущем.
Назову первое направление общинным, а второе факультативным. Для общинного география не имела значения. Кто решил уйти от мира, тому все равно, где расположен монастырь. Главное для него было найти таких же, как он, и вписаться в их коллектив.
Для факультативного направления география была главным показателем. Систематическое общение с единомышленниками возможно, если для этого не нужно ехать за тридевять земель. Чем ближе люди живут, тем удобнее им встречаться, и как следствие, группа получается устойчивой.
Так как идея налагала на человека определенные тяготы, иногда весьма суровые, вплоть до смерти, ее принятие было делом добровольным. Поэтому все группы в раннем христианстве были автономным, абсолютно свободными в своих мыслях и действиях, в понимании учения Христа и записей апостолов. Раннее христианское движение было полностью децентрализованным.
С ростом численности и устойчивости групп возникает необходимость в координации мыслей и действий, возникают различные вопросы, ответить на которые нужно сообща. Для этого от каждой группы выделялись делегаты, которые собирались и решали общие вопросы. Потом возвращались в свои группы и доносили до них принятые решения. Если группа почему-то отказывалась следовать им, она обосабливалась и шла своей дорогой. Кто следовал общему курсу, те укреплялись и росли.
Начавшееся укрупнение христианских кластеров было первым шагом от децентрализации к централизации. Когда в каждой провинции и городе появились такие группы, власть не могла это явление игнорировать. Рим централизовала его и поставил под контроль.
Коммунисты делились по тому же принципу. Меньшинство кардинально меняло свою жизнь, посвящая всего себя идейной борьбе. Люди уходили на нелегальное положение, жили под чужими именами на конспиративных квартирах, и назывались профессиональными революционерами.
Большинство сохраняло привычный образ жизни. Люди периодически собирались, решали различные вопросы, дискутировали, праздновали, в порядке партийной дисциплины выполняли решения партии. Но потом всегда расходились по домам и возвращались к своей текущей жизни.
Первые коммунистические группы тоже были абсолютно свободны в своих мыслях и делах. Когда вырастали до размера, требующего координации действий с другими группами, посылали делегатов на общие съезды. Если какая-то группа не соглашалась с линией партии, никто ее не мог удержать, и она шла своим путем. Кто признавал решения съезда, те росли и сплачивались.
На момент, когда одна группа взяла власть в Петрограде, в каждой области и во всех крупных городах России были советы, в Москве Моссовет, в Казани, Нижнем Новгороде и прочих городах свои советы. В их составе были представители различных фракций, в том числе и коммунисты. Когда Петросовет объявил, что власть принадлежит Советам, получилось, что московский, казанский, нижегородский и прочие советы теперь власть на местах. Сохранялась она только через подчинение центру — Петросовету. Так как Совет Петрограда был под контролем большевиков, в итоге советы были властью большевиков. Так коммунисты удержали власть над бывшей царской империей.
Сначала христианские соборы и коммунистические съезды были регионального масштаба, потом государственного, и в итоге мирового. На каждом этапе росла уверенность в своих силах, и явственнее был виден тренд на смену децентрализованной структуры на централизованную.
У нас пойдет тот же самый процесс, потому что такова природа общества. Как природа железа, стекла или камня в определенных условиях выражается определенным образом, так и у социума своя природу, которая в определенных условиях выражается определенным образом.
В штатной ситуации преобладает подчинение социальным нормам, желание уместить себя в рамки «настоящего человека». В нештатной ситуации человек расположен бунтовать против старых норм и обнаруживает склонность к индивидуальному поведению, выражению, а не сокрытию себя. «Протестуя против своей смертной природы, взбунтовавшийся человек отказывается признать силу, которая принуждает его жить в подобных условиях». (Камю «Бунтующий человек»).