— Обещаю. Но в случае если на тебя опять будет кто-нибудь покушаться или сильно оскорбят, боюсь не смогу сдержаться, чтобы собственными руками не наказать этого человека или этанца.
— Ты завтра станешь королём, Алман, тебе не придётся, надеюсь, больше драться на дуэлях, — облегчённо вздохнула Ляна.
— А мне всё равно, пусть только попробуют… — он не договорил. В покои, постучав, вошёл его камердинер и, поклонившись, доложил:
— Ваше Высочество, к вам в покои просится Его Величество.
— Пусть входит, — сказал он слуге. — Интересно, с каких это пор отец стал спрашивать разрешения, войти в мои покои? — вставая Алман поморщился, тронув рукой бок.
— С тех пор, как ты женился, сын, — стремительно вошёл король и сердито посмотрел на него. — Алман, что это было? — уселся он напротив кушетки, принявшись слушать объяснения.
— Ты о чём, отец? — сделал Алман вид, что не понял его.
— О чём? Да о дуэли твоей! Ты хоть понимаешь, что ты будущий король и рисковать своей жизнью ты не имеешь права! — гаркнул король и покосился на съёжившуюся Ляну. — И рисковать жизнью этой девочки, — добавил он через минуту. — Завтра в Сарои ваша инаугурация, а вы на кого похожи? У твоей жены шок после этой дуэли, она белая как мел! Ну, хорошо, предположим, что Лиану приведём в чувство. Позовём Веллона, он быстро её успокоит своими настойками из трав. А ты? — глаза короля гневно блеснули.
— А что я? — пожал плечами Алман. — Я тоже до завтрашнего дня очухаюсь и приду в порядок, — попытался он выглядеть бодро, но тут же скривившись, схватился за бок.
Лиана тревожно посмотрела на мужа и, откинув одеяло, встала и подбежала к нему, присев с ним рядом:
— Алман, что? — испуганно оглядывала она его.
— Пустяки, небольшая царапина, — попытался он улыбнуться как можно оптимистичней, но улыбка, скорее всего, получилась вымученной.
— Убери руки, — потребовала Ляна и, взяв Алмана за запястья, отвела из в стороны от его раненого бока. Через белую шёлковую рубаху проступило кровавое пятно. — Алман, ты ранен! — воскликнула она.
— Да пустяки, малыш, быстро заживёт, — пытался он оправдаться и успокоить жену.
— Рана серьёзная и до завтра навряд ли заживёт, — вмешался отец — король. — Я позову Веллона, пусть ещё раз посмотрит, что ещё можно сделать. Да и Ман не помешает, на пару с врачом. Эх, молодёжь! Вам бы только на дуэлях драться, о королевстве совсем не думаете. Вечером ещё навещу вас. Лиана, не давай ему вставать. Постельный режим! Жёсткий! — король встал и направился к выходу и уже там, обернувшись, добавил: — Не знаю, как я буду оправдываться перед регентом Дооном, если ты завтра не явишься на инаугурацию.
— Ваше Величество, а может, отложим эту инаугурацию, пока Алман не поправится? — спросила Ляна и виновато пожала плечами.
Король усмехнулся и закатил вверх глаза:
— Девочка, ты хоть представляешь себе, сколько гостей и не просто гостей, а знатных господ прибудет на неё! Не считая высокопоставленных иномирян из четырёх миров! Это скандал! Наследник престола или его вторая половина, могут не явиться на коронацию только в одном случае — смерти!
— Отец, я буду в Сарои завтра на коронации, — тихо, но твёрдо сказал Алман.
— Ну-ну, — покачал тот головой, — только сознание не потеряй там.
Король вышел из покоев супругов, а через некоторое время в ней появились Веллон с Маном, чуть позже подошёл врач. Они стояли возле кровати, где лежал Алман, и решали, что им делать, чтобы Его Высочество быстро смог встать на ноги. Лиана их не слушала, меняя влажные салфетки на лбу мужа, который после обеда впал в беспамятство, неразборчиво что-то бормоча в бреду. Началось воспаление. Лиана старалась не плакать, но после того как Алману стало хуже, слёзы сами текли из глаз, которые она поспешно вытирала платком.
Врач ещё раз осмотрел рану, качая головой и приговаривая:
— Воспаление началось, это надолго. Кронпринцу нужен покой, не менее чем на неделю.
Но Веллон с Маном были другого мнения. Смазав рану густой мазью, они прочитали какое-то заклинание и заверили Лиану:
— Это должно помочь. Воспаление завтра пройдёт, но Его Высочеству надо поберечься, иначе всё может повториться.
Колдун, походил вокруг постели, затем поднял вверх указательный палец, что-то вспомнив:
— Я сейчас приду, — и направился к выходу.
Через четверть часа он вернулся, неся в одной руке толстый талмуд, а в другой большой мерцающий шар.
— Попрошу всех выйти, — вежливо попросил он и посмотрел на принцессу: — Вас тоже, Ваше Высочество.