Переодевшись в новую пижаму, Элисон расстелила на полу матрас и спальный мешок Джейса, расправила простыню и взбила подушку. Она никак не могла, отделаться от чувства тревоги.
Попыталась читать — и не смогла; включила телевизор, но и на нем не удалось сосредоточить внимание.
Элисон ненавидела ждать. Она не любила ждать Дейва и не могла представить, что ей снова придется это делать. Она не может снова влюбиться в полицейского. Она просто не может быть влюбленной. Она здесь меньше двух недель!
Когда вошел Джейс, она соскочила на пол и помчалась к нему на кухню:
— С тобой все в порядке?
Он выглядел уставшим, но его взгляд упал на пижаму, а потом скользнул вниз по ногам.
Нужно было накинуть халат, но ведь так жарко, а хлопок совсем не просвечивает.
— Все. Полагаю, ты купила этот наряд там же, где и платье.
— Да. Но… — Она не собиралась отступать от темы. — Что произошло?
Пройдя через всю кухню к окну, он бросил ключи на подоконник.
— Ничего. На окраинах Альбукерке и в примыкающих городах был ряд ограблений. Мы сняли отпечатки, и я опросил соседей, которые видели двух мужчин в сером грузовике, разъезжающих по району.
Он вдруг замолчал, изучающе посмотрел на нее, заметил сжатые от напряжения кулаки.
— Элисон, мне ничто не угрожало. Ограбление произошло, пока хозяева отсутствовали.
Грабители давно уехали.
Слезы жгли ей глаза. Она отвернулась и пошла в гостиную. Джейс последовал за ней.
— Не беспокойся обо мне, Элисон. Со мной ничего не случится.
— Ты не можешь обещать этого. — Голос дрогнул, и она смутилась.
Джейс схватил ее за руку, притянул к себе, погладил по щеке… Когда его губы встретились с ее, она уже не думала ни о вчерашнем дне, ни о завтрашнем. Ее интересовало только настоящее.
Джейс первым коснулся ее, подняв топ пижамы и начав ласкать груди. Ей хотелось коснуться его кожи, волос на груди, плеч, спины, всего. Она выдернула рубашку из шорт и торопливым движением провела рукой по его груди, Джейс застонал.
Она не заметила, когда они опустились на матрас — одним движением, не прерывая поцелуя. Джейс оторвался только на секунду, чтобы скинуть через голову рубашку, когда она дотронулась до застежки на поясе его шорт. Потом он склонился над ней. Мир несся по кругу, от жары выступала испарина, и единственным, о ком она могла думать, был Джейс. Коленом он раздвинул ей ноги и снял топ пижамы через голову. Когда он снова поцеловал ее, она вся изогнулась под ним.
— Элисон, ты сводишь меня с ума, — простонал Джейс.
Его губы скользили по ее шее, плечам, грудям. Но неожиданно он замер и оторвался от нее.
— Ты уверена в том, что делаешь? Уверена, что потом не пожалеешь?
Слово «пожалеешь» отдалось в голове как удар колокола.
Что она делает? Что они делают? Хочет ли Джейс именно ее, или ему просто нужна женщина? Любая женщина.
Элисон схватила пижаму и прикрылась.
В голосе Джейса слышалось разочарование, когда он произнес:
— Думаю, это и есть твой ответ.
Глава 7
Следующим утром Элисон сидела в церкви и старалась осмыслить все, что произошло с ней за последний год.
Смерть Дейва казалась такой бессмысленной, и Элисон не успела оправиться от нее, как нашла письма. К горю потери прибавилась новая боль — боль предательства, навсегда лишившего ее веры в брак.
Ради чего она так вела себя вчера, разодевшись и надеясь, что Джейс будет смотреть на нее так, словно именно она ему и нужна? Ведь Джейс Макгроу не хочет ничего, кроме дружбы. Он сам сказал, что не понимает, как можно жить с одной женщиной.
Тогда зачем она позволила себе влюбиться в него?
Прошлой ночью, когда она в смятении прижимала к себе пижаму, Джейс выругался вполголоса и оставил ее одну в гостиной.
Утром она слышала, как Джейс поднялся и вышел во двор. Уезжая в церковь, она видела; как он ставил деревянный колышек вместо железного в проломленном заборе.
Вернувшись из церкви, она обнаружила, что он все еще работает во дворе. Эдисон наблюдала за ним из окна кухни. Рубашка Джейса пропиталась потом, поля шляпы прятали лицо в тени, но она, и не видя, могла легко представить себе его черты.
Когда Джейс понес инструменты в сарай на заднем дворе, Элисон достала из холодильника кувшин с лимонадом, который приготовила за день до этого. Через несколько минут шериф вошел в дом, кинул на молодую женщину быстрый взгляд, вымыл и вытер руки. Элисон подала ему лимонад.
— Спасибо.
— Хочешь еще?
— Не сейчас. — Джейс повесил шляпу на вешалку возле двери и провел рукой по волосам. Ты не передумала поехать к Фрэнку?
— А ты?
Он задержал на ней испытующий взгляд.
— Для нас лучше съездить куда-нибудь. Проводить все время наедине — не очень хорошая идея.
— Я жалею о том, что произошло прошлой ночью, — искренне произнесла она.
— Ты бы жалела еще больше, если б мы не остановились. Хорошо, что вовремя одумались.
Элисон не была в этом уверена, какая-то ее часть по-прежнему отчаянно желала его.
— Я хочу поесть, а потом помыть машину, нарушил Джейс неловкое молчание.
— В котором часу ты собираешься поехать?
— Около четырех.
— Прекрасно. У меня есть полуфабрикаты для микроволновки. Как думаешь, Фрэнку понравятся?
— Наверняка.
Они не говорили много, и, доставая из холодильника мясо к ланчу, Элисон подумала: будет ли ей когда-нибудь снова легко с Джейсом?
Фрэнк Найтволкер встретил их дружеским рукопожатием и угостил холодным чаем с лимоном. Его саманный дом оказался очень удобным. Они разговорились, и Элисон почувствовала, как расслабилась.
— Я жарю ребрышки на медленном огне, — обратился к Элисон Фрэнк, — скоро будут готовы.
Хотите осмотреться?
— С удовольствием. Никогда не бывала на ранчо.
— Я покажу вам моего призового быка.
— А он не опасный?
Фрэнк заулыбался.
— Пошли, увидишь сама.
Когда они разговаривали, Элисон заметила, что Фрэнк как-то не так двигает правой рукой, но длинный рукав рубашки закрывал всю руку.
У загона молодая женщина, приложив к глазам ладонь, как козырек, окинула взглядом окрестности.
— Хотелось бы когда-нибудь заиметь домик в этих местах, — заметил стоявший рядом Джейс.
— А разве ты не собираешься возвращаться в Ричмонд? — спросила Элисон.
— Скорее всего, нет. — Джейс пожал плечами. — Моя жизнь теперь здесь, А ее — нет. Все, к чему она привыкла, осталось в Ричмонде.
Фрэнк позвал их к одному из загонов, и Элисон увидела огромного быка светлой масти с кольцом в носу.
Фрэнк положил руку быку на шею и почесал ему за ухом.
— Это Букко, и он говорит, что ему приятно с вами познакомиться. Ты тоже можешь почесать, если захочешь.
Элисон неуверенно просунула руку через металлическую ограду и поскребла животному между ушей. Бык двинулся к ней, и она отпрянула.
— Надеюсь, ты не собираешься мне сказать, что он ручной, как котенок.
— Боже упаси! Иногда Букко впадает в дикую ярость, но, как и большинство мужчин, он становится кротким в умелых руках. — Проницательный взгляд Фрэнка остановился сначала на ней, а потом на Джейсе.
Она поняла намек. Только вряд ли ей удастся приручить Джейса — наверняка он знал слишком многих женщин, красивее, раскованнее и опытнее ее.
Фрэнк провел их через конюшню и показал двух лошадей, на которых Джейс и Элисон могли бы прокатиться.
Джейс огляделся вокруг.
— У тебя здесь довольно мило, Фрэнк.
— Надеюсь. Было бы стыдно, если бы я… Старик замолчал. — Я строил все, чтобы передать в наследство, но дети живут с матерью и дедом и, похоже, не собираются уезжать от них. Бог знает, что те наговорили Маку и Сьюзетт обо мне.