ЗАЧЕМ ему рисунок моего амулета? Я бросила внимательный взгляд на самозабвенно объясняющего новый материал преподавателя. Нет, спрашивать у него напрямую не буду, так же не верну этот листок. Пускай пока побудет у меня. Всё-таки защитный амулет — вещь для адепта интимная и жизненно-необходимая. Пока он на тебе, убить не смогут — находишься под защитой магического ВУЗа, покалечить-то покалечат, но не до смерти. А вот если его сорвать… Сорвать вживленный амулет в виде тату, к слову, может только маг высшей категории. А Кроин? От догадки замутило еще больше. Ну конечно, декан именно таким магом и является. Это значит, это значит…
— Кирин! — хлопнул он в ладони. — Где вы летаете? Уже трижды назвал вас!
Меня вновь подкинуло на ноги. Я с опаской взглянула в его сверлящие насквозь глаза.
— У меня лист исчез со стола. Проверьте у себя. Возможно, зацепили с остальными работами.
Меня опалило вновь. Заметил! Засек! И как поступить? Нет, не отдам орнамент. Хоть какая-то зацепка будет, если… а что если?
— Проверьте, Кирин! — с нажимом произнес декан.
Стараясь не трястись, как самолет при турбулентности я демонстративно поискала на парте, залезла в рюкзак — дракошка тихо, но радостно пискнул. Я округлила ему глаза и так же тихо шикнула на питомца, сиди мол, смирно и не пищи.
— Что вы там шипите, Кирин?
А у нашего достопочтенного куратора эльфов случаем в роду не было? Вон каким слухом обладает!
Зычное «бам-бам» колокола спасло меня от дальнейших придирок Кроина. Собрала вещи и чуть ли не первая вылетела из аудитории.
Глава 7
Если бы не голодная животинка в рюкзаке, я и в столовую бы не пошла, какой, к демонам обед, когда в библиотеку позарез нужно? Но такой эгоисткой мне больше быть нельзя. Экзюпери с его ответственностью прочно укоренились в голове, как те самые баобабы.
Поэтому решила по-быстрому перехватить пирожков с мясом, да сыра с колбасой для Зубастика, а сама попостилась бы, но мой «стройный» план рухнул с приближением Дэна.
— Мэри, иди-ка сюда! — поманил меня пальцем двухметровый детина.
Обедавшие адепты разом притихли и перестали жевать. Заметив возросший интерес, Дэн сгреб меня в охапку и прижал к стене сразу за раздачей, прикрываясь ото всех кадкой с огромным магиусом (местным фикусом). Хоть я и понимала, что вроде как получать не за что, но вся сжалась, ожидая удара каждую секунду.
— Маш, это правда, что про тебя и Кроина говорят? — выдохнул он мне прямо в ухо, наваливаясь еще сильнее.
— Нет, конечно! — на всякий случай открестилась я, — а что про нас говорят?
— Да глупости какие-то! — насупился Дэн. — Но он на тебя так смотрит, что волей, начнешь верить болтунам.
— Да? И как же он смотрит?
— Маш, ну как мужики на Анжелину Джоли смотрят?
— Откуда мне знать?
Дэн картинно застонал, что означало: «ну ты и тупая!» и тут кто-то громко закашлял позади нас. Детина отпустил меня. Вместе мы обернулись. Леди Гальтон стояла рядом, соблазнительно опершись бедром о бордюр раздачи, в глазах ее скакали «безумята».
— Нашёл место, где девушку зажимать! — хмыкнула она грудным голосом.
— Какая же это девушка, Леди Гальтон! — совершенно искренне возмутился подопечный, оглядывая меня словно прусака, вылезшего из-под ванной. — Это так, недоразумение!
«Ах ты ж гад!» — разозлилась я. Но немного разозлилась, ибо сама была о Дэне не лучшего мнения.
— Что же ты это «недоразумение» так страстно прижимаешь в углу? — изогнула четко подведенную бровь историчка.
— Я? — непосредственно удивился Дэн, — Да Благоликий с вами! Была бы моя воля, Леди Гальтон… — он закатил глаза в экстазе, совершенно очевидно имея ввиду, что с удовольствием зажал бы стройное фигуристое тело преподавательницы вместо моего скелетика.
— Адепт Нески! Меня дети не интересуют! — с придыханием ответила Гальтон.
— А я давно уже совершеннолетний! — он окончательно отошел от меня и приблизился к историчке.
Дети её не интересуют! Зачем тогда заигрывала с двухметровым мужиком, которому девятнадцать только в паспорте, а опыта разного рода, уже на все тридцать.
На поднос Мелиссы, тем временем положили еды, и она, выглянув из-за могучего дэнового плеча придирчиво просканировала меня сверху в низ, взгляд ее при этом из цепкого превращался в недоуменный. Еще раз внимательно оглядев мои ступни, обутые в удобные туфли без каблуков, она дернула головой, будто отгоняя видение сланцев, моих, надо полагать.
— Нет, не может быть! — пробормотала, подхватила поднос и очень соблазнительно покачивая бедрами отправилась к преподавательскому столу, громко цокая шпильками.