В ту ночь Гларт спал беспокойным сном, и тело от жесткой постели к утру занемело. Во сне его посетило видение. Оно было ярким и реалистичным. Гларт снова увидел женщину с длинными темными волосами, а заодно и себя самого.
Их встреча произошла в маленькой таверне Кумаса. Название таверны он прочел на вывеске над дверью – «Вайверн». Женщина была чем-то обеспокоена и напугана. Потом, к своему смущению, Гларт увидел ее в постели в объятиях какого-то мужчины. В его облике было что-то знакомое, но окончательно Гларт узнал человека только тогда, когда мужчина во сне повернулся. Монах понял, что это был он сам.
Потом перед глазами Гларта прошло нечто, что заставило его проснуться и вернуло к действительности. Он рывком сел и, обливаясь от страха потом, всмотрелся в темноту. Сон сняло как рукой.
Гларт постарался воспроизвести в памяти только что увиденные события. На этот раз ставшая уже знакомой женщина красовалась в кожаном костюме для верховой езды. Она попала под дождь и была мокрой с головы до ног. Каким-то образом он знал, что должно было состояться ее бракосочетание. Женщина вошла в церковь, чтобы встретиться со своим будущим мужем. Счастливая и красивая, она была одна. Гларт видел лицо человека, прятавшегося в тени церкви. Этот человек караулил женщину, чтобы убить ее.
Глава шестая
Макоби сидела за столиком таверны под названием «Чудаковатый двор», прихлебывая из кружки напиток, который называли здесь кофе, хотя на самом деле он скорее походил на варево из дохлой кошки, и препиралась с призраком Дариана и амулетом.
Ситуация была, мягко говоря, странной. Никогда прежде Макоби не чувствовала себя в таком нелепом положении. К несчастью, несмотря на утро, в харчевне было многолюдно, а привидения, кроме нее, никто не видел. В результате со стороны казалось, что девушка ведет жаркий спор с оловянной вещицей в виде свиного рыла. Она уже попала в поле зрения посетителей, нарочито громко возмущавшихся, почему это по городу разгуливают сумасшедшие женщины, и никто за ними не присматривает.
Макоби поднялась бы к себе в номер, но за последние двадцать четыре часа у нее во рту и маковой росинки не было, поэтому она твердо решила, что без завтрака не тронется с места. Откладывать разговор на потом девушка тоже не хотела, потому что у нее возникло слишком много вопросов. Макоби не терпелось получить на них ответы, и она боялась, что ее необычные собеседники могут с минуты на минуту бесследно исчезнуть.
Вопросы хлынули лавиной накануне вечером, когда она сидела в сгущавшихся сумерках на капустном поле вдали от людской суеты. Ругая призрак – который побелел как полотно – последними словами, Макоби наконец исчерпала свой словарный запас и надолго замолчала.
Дариан надулся и парил по соседству жалкой тенью, в то время как амулет, воспользовавшись паузой, заснул и смачно засопел. Не в силах подавить свой гнев, Макоби выместила его на двух несчастных гусеницах, припечатав их на месте первым попавшимся под руку камнем.
Неблаговидный поступок тут же заставил девушку раскаяться, в результате чего она еще больше рассердилась. Уставившись в землю, она дала себе клятву, что тот, кто устроил все это, жестоко поплатится.
Когда она наконец подняла глаза, то увидела, что дух виновато вьется рядом и выглядит так, словно вот-вот расплачется.
– Я правда очень сожалею. Честное слово, – лепетал он, – но я ведь ничего не могу с этим поделать. Меня тянет за тобой какая-то необъяснимая сила!
Тут Макоби осенила мысль, ей показавшаяся логичной.
– Пойдем со мной, – приказала она духу.
Положив храпящий амулет на капустный лист, девушка спокойно пошла прочь. Призрак нехотя поплелся за ней. Однако ярдов через десять он вдруг остановился.
– Я застрял! – пожаловался он печально.
– Вот оно! – вскричала Макоби и захлопала в ладоши. – Ты не ко мне привязан, а к этому дурацкому амулету!
Несколько секунд она колебалась, не будет ли лучше уйти, предоставив призраку и этой таинственной безделушке довольствоваться компанией друг друга, но потом передумала. Ее новые знакомцы, похоже, тесным образом были связаны с происходящими событиями, и Макоби хотела выведать, что они знают.
Она вернулась к амулету, подняла его и бесцеремонно потрясла, чтобы разбудить. После негодующего словоизвержения он признал, что может снова произнести заклинание Перемещения. Не успела девушка моргнуть глазом, как оказалась у себя в комнате в «Чудаковатом дворе». Еле живая от усталости, Макоби рухнула на кровать.
Спала она беспокойно, часто просыпаясь. Сны о счастливых днях детства с Марденом перемежались кошмарами, населенными неведомыми монстрами.
Проснувшись – внезапно, – Макоби почувствовала себя готовой к бою (почти что) и голодной. Организм требовал пищи для желудка и ума. Спустившись в таверну, девушка заказала кофе и приступила к допросу амулета.
В ответ на первый вопрос (кто ты такой, гнусная штуковина?) она услышала многословный поток, который никак не могла остановить. Единственное, что Макоби поняла из пространного объяснения, что вещица явно наслаждалась звуком собственного голоса.
Амулет доложил, что по химическому составу он состоит на семьдесят девять целых и четыре десятых процента из олова, на девятнадцать целых и шесть десятых процента – из свинца, ноля целых и девяти десятых – из противоречий, а остальное приходится на ряд других элементов. Затем амулет приступил к короткому сообщению на тему атомной теории (что бы это могло значить?). Но с Макоби услышанного было довольно.